Антикварщики

Вместе с Меньшевиком они организовали несколько бригад экспроприаторов. Наконец, они засыпались на операциях с африканцами. И началась вторая серия фильма об отдающих проституцией взаимоотношениях Сергея Кельма и советского правосудия. Задержание, СИЗО, уверенность, что и на сей раз отвечать не придется. Однажды к следователю пришли люди, предложившие семьдесят тысяч рублей только за то, чтобы Кельма направили на стационарную экспертизу в Институт Сербского. Кельма сопроводили в стационар, но не в Институт Сербского, а в Ленинград. И там было получено заключение – здоров, вменяем. С лязгом захлопнулись тюремные ворота, и несколько лет Москва отдыхала от прокурорского сына.

Вышел он в разгар гласности, перестройки. На воле творились такие дела, о которых раньше можно было лишь мечтать. Вот только столкнулся с той же проблемой, с которой сталкиваются многие после длительного отдыха в местах не столь отдаленных, сколь малонаселенных, – место оказалось занято. Новым авторитетам конкуренты были без надобности. Антикварный бизнес в Москве и области процветал, масть там держал старый уважаемый вор Курган. К нему и заявился Кельм. Учитывая свои заслуги по тюрьме и в целом по жизни, он потребовал свой кусок пирога – часть области на откуп. Курган ответил примерно словами Паниковского: «А ты кто такой?» И совершил ошибку. Он недооценил прыти молодежи. Кельм просто вытащил пистолет и уложил скупердяя. После этого он быстренько прибрал к рукам сферы деятельности покойного и отправился в Германию.

В Германии русская антикварная мафия прописалась твердо и на века. Там действует несколько десятков антикварных магазинов, живущих исключительно на контрабанде из России, а икон просто завал такой, что они уже обесцениваются. Кельм железной рукой начал наводить в Германии порядок. Хозяевам магазинов он сообщил, что Курган кончился и теперь они работают на него, заодно предъявил им список претензий по некоторым старым делам. Один из хозяев что-то не понял, имел глупость тоже недооценить этого энергичного молодого человека. И заслужил похороны с венками от друзей и родных. Кельм расстрелял его собственноручно.

Между тем московская братва решила, что убивать таких авторитетов, как Курган, негоже. Если каждый будет стрелять в них, то порядка не будет. И была объявлена вендетта. Сначала наехали на Меньшевика, которого не без основания считали правой рукой Кельма в России. Меньшевик вывернулся, использовав богатые тюремные связи и свой авторитет. Убедил, что за поступки компаньона не отвечает.

Тогда братва решила нанести визит в дом Кельма в Мытищах. В просторной, забитой антиквариатом квартире проживал персональный пенсионер, бывший заместитель прокурора Москвы Франс Кельм. Думал ли он, когда ему перерезали горло, что зло, причиненное им, когда он отправил безнаказанно гулять по большим дорогам своего сыночка, теперь вернулось к нему рукой наемного убийцы с отточенной бритвой.

Самого Сергея Кельма достать оказалось гораздо сложнее. Он довольно вольготно чувствовал себя в Германии. Туда был направлен по его душу киллер, но один доброжелатель предупредил Кельма, после чего наемника нашли с пятью пулями в груди. Такую работу Кельм не доверял никому – расстрелял он его собственноручно. Та же участь постигла очередного братка, заподозренного в вынашивании коварных замыслов. Ответные удары со стороны Кельма били куда точнее. Авторитета, заказывавшего его убийство, расстреляли на Арбате у дверей его дома.

Квалификация Кельма как убийцы оставляла желать лучшего. Хотя работал он эффективно, с сокрытием следов у него выходило куда хуже. Московская милиция начала искать его за два убийства, немецкая – за пять. И Кельм ушел в подполье.

В принципе на Западе, имея деньги, можно долго жить, спокойно скрываясь от полиции. Можно схорониться и от конкурентов, жаждущих твоей крови. Но бега изматывают. Постоянно скрываться – для этого нужны слишком крепкие нервы. Каждый день проходит в ожидании воя полицейской сирены или гранаты, брошенной врагами в окно. Кельму все это надоело, и он решил «умереть». Точнее, он собирался похоронить не свое тело, но свое имя.

За рубежом некоторые виды деятельности достигли больших высот. В том числе связанные с обслуживанием беглых преступников. Во взлетевшей на воздух в Мюнхене машине был труп вовсе не Кельма, а другого человека. Разбитая челюсть – умело подобранная, обработанная копия челюсти Кельма – это не так трудно, нужны лишь определенные пломбы в определенных зубах, и сыщики будут свято уверены, что обгоревший труп принадлежит именно тому, кого они долго искали. И пока из Германии летели телеграммы об убийстве известного гангстера, сам гангстер пребывал на операционном столе.