Антихакер

Рощин шел домой и все переваривал опасность. Что знает его противник о смерти Марины? Как он может связать его с этими событиями? Удастся ли ему найти Яна? Пока что он не мог найти другой ниточки, кроме как кафе. Если Озерову удалось засечь соединение, то он сможет выйти только на «Фиджи». Да, Ян там засиделся. Часто бывал. Непростительно для опытного хакера. Расслабился. Но что этот хрен сможет найти в своем селе? Ну, даже если приедет? Какого-то Максима, часто сидевшего за ноутбуком? Что даст? В Москве этих Максимов сто тысяч штук. Камеры в кафе не работают. Проверял не раз.

Сложнее, если Озеров что-то накопал и обратится в полицию. Но какие у него улики? Поддельный файл исследования? Письма любовника. Пошлют куда подальше. Да, он может найти Решетникова и дальше раскрутить историю с увольнением или сливом его встречи с Ладушкиной. Не, это похоже на паранойю. Мы же не про Эркюля Пуаро говорим. Но в то же время он смог дотянуться до «Фиджи», значит, парень смышленый. Его надо остановить. Игра еще не закончилась.

Ян полночи ворочался в кровати. Никак не удавалось заснуть. Он придумывал все больше ниточек, потянув за которые преследователь может вытащить его манипуляции с жизнью Марины, а потом связать все до такого состояния, что станет интересно и полиции. Уже под утро, когда небо начало явно светлеть, Ян смог придумать план и упасть в глубокий сон. И проснувшись, план не показался глупым, как большинство решений, придуманных во время бессонницы. Рискованным – да, но вполне соответствующим ситуации. В эндшпиле партии, когда вариантов меньше, чем целых зубов у профессионального бойца UFC, приходится действовать напористо. Рощин бросил в рюкзак щетку, пасту, полотенце. Порылся в шкафу на кухне и вслед за гигиеническими средствами отправил пару упаковок чипсов и шоколадку. Чем меньше он будет светиться по дороге, тем лучше. Дальше Ян на метро отъехал пять станций на восток от центра и через давно припасенный поддельный профиль открыл «Хендай» от «Делимобиля». Сев за руль, он заправил на ближайшей заправке полный бак и направился по шоссе Энтузиастов во Владимир. Если его начнут искать, то пусть ищут там. Подставной сервер в этот раз будет в Адыгее.

Добравшись до Владимира без остановок на заправку и схомячив все припасы, Ян бросил машину на окраине и пошел в поиске автобусной остановки. Сел на автобус до центра и там приземлился в одном из ресторанчиков, которыми щедро посыпали туристические улицы, ожидая гостей выходного дня из Москвы. Была последняя июльская суббота, и Ян легко затерялся в их щебете, разгоряченном прогулкой и пивом.

Кафешка была не абы какая, а со взломанным кем-то ранее вай-фаем. Рощин, не снимая солнцезащитных очков, прошелся по залу, высматривая камеры. Облегченно вздохнул, не обнаружив их, и, отказавшись от предложенного официантом места, уселся в дальнем углу. Особые предосторожности были нужны, потому что он хотел сделать не свой обычный запрос, который находился в зоне ответственности ФНС. Яну был нужен уровень повыше.

В использовании базы Рощин сознательно избегал уголовников. Гораздо проще договориться с бизнесменами. Эти боятся. Они оценивают риски и умеют считать. Люди, которые нарушают закон, – перешли черту. Они непредсказуемы. Они агрессивны и злопамятны – иначе в криминальном мире не выжить. Кто знает, до чего они могут дойти в попытке найти того, кто их обул. Но сейчас Яну был нужен преступник. И как можно более авторитетный и опасный.

Рощин знал принципы поиска и фильтры, ведь он сам их писал и отлаживал. Для ФСБ был невидимый для налоговиков фильтр – «В оперативной разработке». Здесь и были предположительные исполнители преступлений, уже совершенных, но в основном предполагающих их совершить. «Этакий предсказатель из фильма «Особое мнение», – подумал Ян. Его доступ позволял все. Но он не был до конца уверен, отслеживаются ли все подобные запросы, поэтому забрался подальше от своей среды обитания.

Ян сразу ограничил выборку Свердловской областью. Для задуманного ему был нужен местный. В отслеживании у ФСБ было несколько фигур. Вряд ли они занимаются мелочью. Рощин зашел в профиль некоего Аслана Мерджоева. В его связях красными отметками были выделены несколько контактов, в основном из Дагестана и Северной Осетии. Эти люди были квалифицированы как «терроризм». Видимо, ведомство углубленно наблюдало за всеми возможными контактами этих людей, ожидая от кого-нибудь из них принципиальной ошибки. Террористы не были нужны Рощину, поэтому он открыл следующий профиль. Пегов Виталий Рудольфович.