В понедельник девушка посетила прием терапевта. Тот сработал эффективно, сразу направил Марину на гистологическое исследование – забор живой ткани ее желудка, и она прошла его в этот же день, как гласила ее электронная карта пациента. Наверное, болезненная процедура. Да еще ждать несколько дней, когда придет результат. Волноваться, мучиться.
Ян тоже ждал, когда результат появится. Конечно, он знал, что у Ладушкиной все в порядке, никакой рак ее не жрет изнутри. Только собственные мысли, за что же все неудачи навалились разом. Править результат исследования в базе, как в прошлый раз, Рощин не стал. Слишком много может возникнуть вопросов, почему все анализы подделаны. Вряд ли они будут оперировать на основании этого исследования. Еще массу назначат, чтобы все прояснить в точности.
Он получил результат биопсии в четверг пятнадцатого июля. В нем было подробное описание материала, читаешь, и мурашки бегут по коже. Какие-то включения, слизистые, эпителии и прочие медицинские термины. В морфологическом заключении, естественно, было написано, что «
«Во фрагментах ткани обнаружен рост злокачественной эпителиодноклеточной опухоли. Рак желудка третьей степени. Для определения молекулярного типа опухоли требуется иммунологическое исследование».
Ян проверил, чтобы шрифт и размер полностью совпадали с предыдущим текстом, подтер чуть заметные границы стыков вставки. Если бы он получил такое сообщение, то вряд ли бы стал слишком внимательно изучать его на подлинность, но к его фальшивке придраться было невозможно. Теперь он вставил новый файл вместо прежнего в тело электронного письма и переслал его Ладушкиной. Его оркестр заиграл крещендо.
Рощин жаждал увидеть лицо Марины, когда она прочитает результат анализа. Через час с небольшим он получил сообщение, что Ладушкина включила ноутбук. Ян, специально просидевший все это время в кафе, подключился к ее камере.
Эта была уже не та девушка, спокойная и жизнерадостная, какую он увидел в прошлом декабре. Спустя полгода ее лицо осунулось, щеки запали, как будто от недоедания. Под глазами резко обозначились мешки, по лбу пробежали морщины. Ян давно не видел, чтобы она делала макияж, да и прическа, хоть и короткая, как всегда, выглядела растрепанной и неухоженной.
Конечно, она ждала это письмо из клиники. Решалась ее судьба, и пусть уверенность ее была растоптана бесконечными неудачами этого года, надежда тлела в глубине сердца. Без надежды люди превращаются в зомби.
Марина открыла файл и впилась глазами в экран, пытаясь разобраться в медицинских терминах. Но когда взгляд ее опустился вниз, разбираться было совсем не нужно.
Она громко закричала и запричитала. Что-то нечленораздельное. Смотрела не в экран, а куда-то поверх него. Крупная слеза медленно покатилась по щеке. Марина смахнула ее пальцем. Но за ней побежала следующая и еще одна, и еще. Девушка обхватила лицо ладонями и зарыдала. Громко. Навзрыд.
– Почему? – только и смог разобрать Рощин в потоке неразборчивых слов.
И он подумал, что она плачет не от страха, а от огромной, как целая планета, обиды на этот жестокий и несправедливый мир. И Ян, завороженный чужим горем, не мог оторваться от экрана, пока жертва не захлопнула крышку ноутбука.
Но здесь в голове хакера щелкнуло. Все это время он взламывал человеческую жизнь, точно сервер, и вот сейчас настал тот момент, когда можно продвинуться дальше. Ее система надломлена. И он может захватить управление. В хакерской атаке Ян всегда чувствовал эти мгновения. Ноутбук Марины продолжал работать. Рощин удаленно подключился к нему и открыл интернет-браузер. Он начал набирать слова и щелкать по открывающимся ссылкам: «
Когда Марина откроет свой ноутбук в следующий раз, ее почтовый ящик будет переполнен сообщениями о том, как просто покончить со всем, оставив позади эти гнетущие мысли, обидные неудачи и надвигающиеся беды. Одним шагом. Ее браузер начнет выдавать рекламу психологических консультаций и похоронных бюро, сообразуясь с ее последними запросами. Она ощутит по-настоящему свободный мир. Мир смерти.
Ян сделал еще ход в своей все более напряженной игре. Фортиссимо.
Глава 19