Античный чароплёт. Том 3

Бхарамари, она же – великая мать, она же – королева пчёл. Огромное насекомое размером примерно с хорошо откормленного быка. Основной её силой является ментальное взаимодействие с этими самыми пчёлами. Неудивительно, что её прозвали королевой. Помимо прочего, она умеет откладывать яйца, как и обычная пчелиная матка. Только не в таких количествах. А её детёныши довольно жалкие в сравнении со своей монструозной родительницей. Впрочем, вряд ли кого-то обрадует встреча с пчелой размером с кулак взрослого человека. Собственно, эти «детки» гораздо более тупы и играют роль промежуточных звеньев. Именно через них Бхарамари и контролирует обычных насекомых. Помимо прочего, они создают удивительных свойств мёд и воск, правда собирают в основном его либо с необычных растений, либо обкрадывая, хотя скорее уж облагая данью ульи обычных пчёл.

В своё время Бхарамари даже пыталась что-то о себе заявить на мировом уровне. В том смысле, что она рожала своих деток и устраивала настоящие, пусть и весьма странно выглядевшие войны с нагами. Позже они заключили мир, потому что пчёлы начали медленно проигрывать, а наги тратили непозволительно много сил и средств на войну с врагом, с которым довольно непросто воевать. С тех пор Бхарамари обитает где-то в предгорьях юга, ближе к побережью. Её договор с нагами подразумевал регулярные подношения в виде нужных ей даров и заботу змееногих о полях необходимых ей растений. Взамен она иногда (редко) делилась своим мёдом, не давала своим «деткам» нападать на наг, да ещё вдобавок и охраняла последних от каких-то там ещё непонятных тварей, живущих в горах и на побережье западнее владений наг. Помимо прочего, разумеется, ей приносили регулярные жертвы и сливали много жизненной и магической силы через её тотем.

После исчезновения самого тотема старые договорённости распались не до конца. Наги всё так же привозили пчёлам какие-то важные вещества вроде соков редких деревьев, растущих только на восточном побережье полуострова, а те взамен не нападали и даже позволяли собирать мёд. Обычный. Из обычных ульев. Но не более того. И те странные существа с запада иногда змееногих тревожили.

Помимо прочего, тотем Бхарамари являлся ещё и мощным магическим инструментом, как и любой тотем в общем-то, для наложения масштабных ритуалов на окружающую местность.

Разумеется, отдавать такую штуку назад в Бхопаларе не хотели. И если раньше смириться с этим ещё можно было, то вот сейчас, когда стало понятно, что с Бхарамари отношения очень даже поддерживаются, сразу расхотелось. Изначально-то тотемы рассматривались исключительно в качестве этих самых концентраторов и проводников для мощных ритуалов и воздействий. Но вот то, что наги, оказывается, ещё и с такими могущественными существами могут старые договорённости восстановить, ставило ситуацию неприятным образом.

Хуху же был и того опаснее для нас. Хотя бы тем, что обитал этот товарищ куда как севернее Бхарамари, с нагами состоял в гораздо более тёплых отношениях, никогда не воевал, во всяком случае. Представлял из себя он монструозного крокодила. По-настоящему монструозного. В высоту он мог достигать, по некоторым оценкам, метров двух с половиной, а то и всех трёх. В длину же это чудовище было до тринадцати-пятнадцати метров. Оценки были не совсем точными, так как, несмотря на наличие своего алтаря, навещал Хуху представителей Храма нечасто. Последний раз с ним встречались, кажется, ещё до войны с нагами. Как этот товарищ появился, никому понятно не было. Просто потому что никто вообще не мог осознать, как дух может иметь телесную оболочку.

Бхарамари к духам, вообще-то говоря, тоже не относилась, но по её поводу имелись какие-то старые легенды, когда она ещё за небо сражалась с Царём Птиц Гарудой, а вот про Хуху, который к Храму был куда ближе, а следовательно – и интересовал больше, не было ничего. Самая достоверная сейчас гипотеза состоит в том, что Хуху сумел переродиться крокодилом, не утратив своей формы духа. Это было относительно достоверно, потому что ранее этот товарищ был большим любителем поиграть в одержимость. Только захватывал он тела не людей в основном, а других рептилий. И в девяносто девяти процентах случаев выбирал крокодилов. Потом тело старело и разрушалось, так что менял он своих чешуйчатых рабов, словно перчатки.