Античный Чароплет. Том 3 (СИ)

Наконец, случилась та ночь с Тиглатом, после его возвращения. О! Она умела ублажать мужчин. Но такого жуткого соития у неё не было практически никогда. Пока Абхилаша то нежно, то напористо двигалась в позе наездницы, Ксарнраадж молчаливым наблюдателем сидела рядом и была при этом такой… реальной! Лишь когда они закончили, Абхилаша обратила внимание на то, что место, откуда встала Королева, было слегка примято. Совсем чуть-чуть. Но этого хватило для жуткого осознания: «Она близко!» Если с этой стороны кромки реальности Красную было видно благодаря глазам драгоглазых, но влиять на события Королева никак не могла, то теперь стало ясно, что она вплотную приблизилась к действительности, к яви. И медлить было больше нельзя.

Абхилаша за прошедшие долгие месяцы, годы, пыталась найти решение. Она молилась Афродите. Снова. Хотя и обещала себе больше никогда этого не делать. И, казалось, даже почувствовала какое-то мановение, отклик… Пустой. Просто игра воображения. Она тайно осушила по всему Бхопалару больше полусотни человек, наплевав на всякие ограничения и конспирацию.

Именно за это по большему счету её в свое время и изгнали из храма, лишив сана жрицы. Нет, работать шлюхой на службе развратной богини она тоже не хотела, это правда. Но мало кто знал продолжение истории: нежелание выливалось в злость, злость лишала рамок и ограничений. Абхилаша по природе была расположена тянуть жизненные силы из людей. И будучи в храме Афродиты жрицей, она иногда по капле делала это с посетителями. Время это тянулось долго, пока она не стала немного… переусердствовать. Про Храм поползли нехорошие слухи, а на жрицу, которая не теряла с годами своей красоты и молодости, стали нехорошо поглядывать. Странные они — другие жрицы. Кто знает — может быть, это сама Афродита благословила самую умелую из них?! Но нет, объявили ведьмой. В чем-то были правы, конечно…

Абхилаша редко брала больше необходимого, но годы страха заставили её буквально сорваться с цепи. В городе появлялись трупы, лишенные праны. Она даже кровь пила, пусть и нечасто — очень уж удобный способ забирать жизненную силу без лишнего напряжения. К счастью, случались эти события нечасто, а её молодость, красота и привлекательность и так были прославлены, так что обилие сил и ещё больший расцвет женственности её тела едва ли кто-то сумел связать воедино с мертвыми людьми. Разве что пара новых жутковатых баек стала ходить по городу — да и только.

Но ни энергия и колдовская сила, которой было запасено теперь столько, что она и пару джунуюдха смогла бы убить, ни молитвы не были достаточными. Абхилаша с каждым годом все отчетливее чувствовала на своем затылке дыхание Ксарнраадж, чувствовала, как Королева водит незримыми руками по её бедрам, грудям… Разумеется, ничего такого не было, но какое-то незримое ощущение подсказывало, кричало, что она, Абхилаша, нужна. Что Ксарнраадж желает заполучить её тело, душу… Её всю. И этот взгляд… Злой, жаждущий, предвкушающий, когда Ксарнраадж сидела совсем рядом с ней на ложе Тиглата… Абхилаша поняла в тот момент, что времени у неё почти нет.

Кроме молитв и магии, той немногой, которой она владела, эллинка знала и другую силу, которой, наверное, было, что предложить ей… но и цена была велика. Очень велика!

Буквально после того, как она сбежала из спальни Тиглата, вновь явился он.

— Не спится, красавица, — принявший облик голого по пояс мускулистого старика с длинной, ровно подстриженной бородой и рогами, он снова появился поодаль. — Не спится. Это был не вопрос. Я знаю, что заснуть будет тяжело!

— Не ты ли мне споешь колыбельную? — Абхилаша зло посмотрела на Асамота. Когда он явился к ней несколько лет назад, она испугалась. Позже он навещал её от силы несколько десятков раз. И каждый был интересным. Новая информация, очередное предложение… Она слышала его имя от Тиглата. А сам Асамот являлся в плотский мир не во плоти, но ярлыком: проекцией сознания, видной иногда и вовсе всего одному человеку. Он неоднократно хихикал и говорил, что в эти-то места его ум теперь знает дорожку, и что так будет, пока не сгниет и не развеется по ветру какая-то крысиная голова. Но Абхилашу теперь это не особенно интересовало.

— Что ты, красавица! Колыбельные — это от святых дев! Хотя… — старик похабно улыбнулся, — тебе я готов сделать исключение. Но с продолжением. Интересные у тебя у тебя глаза. Красивые.

— Готова поспорить, что ты вновь решил запеть старую песню? Спасибо, конечно, за желание сберечь мою душу от любых опасностей в вашем жутком мире… Как его там?..

— Мы живем в Аду, — услужливо подсказал демон.

— Да. В Аду, — Абхилаша саркастично усмехнулась. — Но противные всему живому существа вряд ли являются теми, кому я готова доверить хранение такой ценности. Клыки тигра не тупее волчьих зубов, знаешь ли. И уж точно не спасение от них. И хватит уже говорить про мои глаза! Если ты ещё раз скажешь, что они удивительны и уникальны, то я…