Аномалия. «Шполер Зейде»

На столе генерала звонит телефон правительственной связи. Генерал становится по стойке «смирно» и снимает трубку:

– Генерал Косолапов. Так точно, господин президент. – Генерал быстро просматривает первую страничку перевода.

– Прилетает. Цель визита – разговор с внуком. Обижаете, господин президент. Наоборот, всё на контроле. Откуда взялся внук в Украине? Вчера самолётом своего деда из Нью-Йорка. Цель визита – посещение могилы еврейского праведника по фамилии Шполер Зейде. Что? Очень просто. Переводится «Дед из Шполы». Вот вы, господин президент, из Полтавы, и ваш дед по еврейскому уже будет «Полтав Зейде». Ха-ха. Самим разбираться? Есть! – Генерал кладёт трубку, вытирает пот и говорит лейтенанту Плоткину: – Говоришь, мёртвый язык, лейтенант? Мёртвым можешь стать ты или вот Бенюк, мать его… – Он кивает на бледного майора. – А язык… Пока на нём говорятся важные вещи… Живой! Понял?! Так как вы говорите, Броня Марковна, «шмок»? Беру на вооружение. Короче.

Полковник Голодный, накрываешь ситуацию! На место событий! Бабушку Броню и лейтенанта Плоткина с собой. И запомни. Нашей стране международный скандал не нужен. Особенно сегодня! Так что гостеприимство и хлебосольство! А если этого «шмока»… Гороховского. Эти евреи захотят… – он делает жест, обозначающий «перерезание горла», – А потом, когда наш президент по просьбе одного из богатейших людей мира… Короче, концы прятать в воду придётся нам!

Киев. Офис фирмы «Промiнь»[88] (мафия). Утро.

Роскошный интерьер. Группа людей в полумраке. Среди них девушка Диана, которую мы видели в аэропорту. У магнитофона в наушниках старый еврей Рабинович записывает перевод с идиш. Передаёт листы серьёзной даме партийного вида – Юлии Свиридовне. Она читает и передаёт «Крёстному отцу».

– «Щинкер»[89]– это вонючка, а «малхамовэс»[90] – «ангел смерти», – уточняет Рабинович. – Да-а-а! Я бы не хотел оказаться ни на месте этого Гороховского, ни на месте этого дедушки, ну как его… Финкельштейна.

– Не загружайте память ненужными фамилиями, Рабинович, – жёстко предупреждает Юлия Свиридовна, – а то как бы вам не пожалеть, что вы оказались на своём месте.

Испуганного Рабиновича выводят.

– Да-а, – задумчиво произносит «Крёстный отец». – А что, этот еврей действительно очень большая фигура?

– Мирового масштаба, Микола Трофимович! – Юлия Свиридовна кладёт перед шефом журнал «Форбс» с портретом Финкельштейна на обложке.

– Ну, вы у нас тоже фигура не маленькая, Юлия Свиридовна. Так что вам эту «стрелку разводить»,[91] – командует «Крёстный отец». – Собирайте своих орлов и с Богом. Чую, на крючок идёт большая рыба.

Село. Дом милиционера. День.

Милиционер Нечипоренко в бинокль осматривает село. Всё вроде бы спокойно…

Окрестности села. День. Эффект бинокля.

Пасутся коровы на лугу. По берегу реки босиком бегают Маргарита и Исаак. Счастливые. Смеются. На мостике под бдительным присмотром мамы Ривы не могут насмотреться друг на друга Бекки и Олежка по кличке «Мелкий».

У могилы цадика заламывает руки в молитве Гороховский. Ему вторит Гутман.

В центре у сельсовета гудит толпа женщин.

В хате у Остапа за неосторожно задёрнутой занавеской занимаются любовью.

У себя в доме возле окна читает книгу механизатор Петро Онищенко и очень по-еврейски вздымает палец, вникая (пока что на русском языке) в понравившиеся ему изречения из Торы.

Какой-то электрик возится на столбе.

Село. Дом милиционера. День.

Милиционер ведёт биноклем панораму по селу. Застывает. Наводит резкость. Звонит телефон.

– Лейтенант Нечипоренко слушает. Так точно. Как и докладывал. А вы ж обещали подмогу. Есть! – Он внимательно смотрит снова в бинокль на…

Улицы села. День. Эффект бинокля.

…электрика, который на столбе как бы что-то чинит, но на самом деле рапортует в воротник своей рубашки.

Панорама в ту сторону, куда смотрит этот странный электрик. На пригорке стоит фургон. На нем написано «Хлеб». Жарко. Задняя дверь фургона открыта. Видно, что всё внутри фургона напичкано какой-то аппаратурой.

Ещё панорамы биноклем милиционера по селу. Несколько таких же фургонов занимают ключевые точки для наблюдения. Совсем уже близко к дому милиционера останавливается машина с надписью на боку «Пепси-кола».

На крыше одной из хат какой-то человек крепит несколько антенн и тарелку космической связи. Панорама по крышам – через улицу, на другой хате уже стоят точно такие же антенны космической связи.

Во дворе у деда Грицька баба Парася развешивает бельё.

Электрик на столбе привстаёт и машет кому-то из своих рукой.

Околица села. По дороге из районного центра движется кортеж автомобилей. Впереди идёт трёхосный лимузин, сопровождавший деда Финкельштейна в его особенно важных поездках в Арабские Эмираты и Южную Африку. По бокам два милицейских мотоцикла. За ними автобус и специальная машина для спутниковой связи.

Село. Площадь перед сельской гостиницей. День.