Аномалия Шарли

Только эти вещи были бы находкой века. Большинство оружия в Ничто находилось в худшем состоянии, чем у Уолтера. И половина кристаллов, которые мы собирали, были слишком слабо закреплены, чтобы их можно было безопасно заряжать, или треснутые, и их нельзя было зажигать. Забудьте о чистых медицинских принадлежностях: их просто не существовало.

Так что найти вещи такого качества уже было достаточно для моей радости.

Но потом я увидела костюмы.

Они были сложены на полке рядом с патронами. Они выглядели как мой комбинезон, но были полностью черными, а не полосатыми, и по толщине складок я могла сказать, что эти костюмы были снабжены ультраотражающей броней полицейского класса.

Пара шлемов висела на крючках над костюмами, а две пары тяжелых черных ботинок поместились в пространство под полкой. Шлемы имели красные тонированные лицевые панели с толстыми прорезями для дыхания у рта. Я не могла быть уверена, но, похоже, у ботинок были стальные накладки на носках.

Гракл нетерпеливо хлопнула ладонью по решетке. Все волнение, которое я чувствовала, ярко расцвело на ее лице.

— Ладно, ладно, успокойся на секунду, — сказала я, доставая куб.

На ручке двери был сканер отпечатков, но нам было не о чем беспокоиться. Я должна суметь подключить Куб к лампочке под замком и…

— Какого черта?

Что-то было не так с кубом. Я включила его как всегда, но меню не всплыло. Вместо этого из его вершины выступила простая белая сфера — сфера, почти полностью покрытая сетью извивающихся черных линий.

Я подвинула сферу кончиком пальца, вращая ее во всех направлениях. Но пройти ее не было никакой возможности. Даже когда я попыталась отдать команду голосом, Куб не признал, что я сказала. Это было как пытаться поговорить с Уолтером после захода солнца.

— Я не могу им воспользоваться, — ворчала я, когда Гракла ткнула меня в руку. — Думаю, дверь все испортила.

Может, испортила намеренно. Может, именно это случилось с людьми, которые умерли от голода в другом конце комнаты: они использовали свой Куб, чтобы войти, но не смогли выбраться.

Я обрадовалась, что у меня хватило разума подпереть дверь.

Когда я попыталась объяснить все это Гракле, она не слушала. Она качала головой, сбитая с толку. Ее взгляд метался между мной и сокровищем за решеткой. Затем она выхватила Куб у меня из рук и с силой прижала его к двери.

— Это не… эй!

Она швырнула Куб в прутья прежде, чем я успела ее остановить. Я бросилась за ним так быстро, как только могла, но ущерб уже был нанесен. Она сломала кнопку питания Куба и разбила лампочку на двери. Любой маленький шанс, который у нас был, теперь был упущен.

— Почему ты так поступила? Да, я тоже хотела новый пистолет, — закричала я, когда она указала на полки. — Но сейчас никто ничего не получит. С таким же успехом мы могли бы собрать все, что можно, и вернуться к грузовику. Идем.

Гракла не двигалась. Я трижды сказала ей шевелиться, но она скрестила руки и смотрела на меня.

Мне надоело. Я устала от нее — надоело пытаться что-то объяснять, надоело получать четыре удара по голове за каждый дюйм уступок. Я была в синяках и крови только по той причине, что она не удосужилась заткнуться и слушать. Теперь, вместо того, чтобы дать мне полминуты, чтобы что-то понять, она разбила мой куб.

Уолтер был прав: Граклы — животные. И пришло время мне начать обращаться с ней так.

— Пошли, — прорычала я.

Когда она не пошевелилась, я сжала веревку и резко дернула ее. Она, спотыкаясь, сделала несколько шагов ко мне, прежде чем отступить и схватиться за ручку двери. Теперь она была закреплена и, как бы я ни тянула, она не отрывалась.

— Пойдем!

Я кричала. Следы от зубов на моей руке снова порвались от силы, с которой я тянула за веревку. Кровь скользила по моим рукам, и боль была почти невыносима. У меня не хватало тяги, чтобы оттащить ее от двери.

Что еще хуже, Гракла обнаружила на ручке подушечку для отпечатка пальца. Она грубо вонзила пальцы, а механический голос изо всех сил старался не отставать:

— Отказано в доступе… Доступ-доступ за… Доступ-доступ запрещен…

— Вот и все!

Слова вырвались из моего рта ревом. Я пересекла пространство между нами и толкнула плечом Граклу в бок. Ее сильно швырнуло на решетку, и я увидела, как ее зубы скривились в гримасе, но она все еще не отпустила дверь.

Сейчас произойдет одно из двух: либо я смогу аккуратно оторвать ее руки, либо мне придется бить их рукояткой револьвера, пока они не сломаются. Ей выбирать.

— Убери свои пальцы оттуда…

— Доступ запрещен…

— … или помоги мне, Боже…

— Доступ… доступ за…

— Я тебя…!

— Доступ предоставлен.

Никто из нас не ожидал, что дверь распахнется. Мы кубарем влетели в комнату с решеткой, и наши тела сильно ударились о пыльную землю.

Было больно. Это падение выбило крик из-за моих синяков, но я была слишком потрясена, чтобы беспокоиться об этом.

— Как ты это сделала? Ты, — я постучала пальцем по груди Граклы, прежде чем указать на дверь, — как ты это сделала?

Она яростно замотала головой. Из разбитой губы текла свежая кровь, но она, похоже, была так же безразлична к своей ране, как и я к своей.