Анна Керн: Жизнь во имя любви

<…> Сына моего надворного советника Петра Марковича детям, а моим внукам Старицкого уезда деревню Кушни–ково, в коей по последней 7–й ревизии состоящих 120 душ крестьян со всем их имуществом и со всеми принадлежащими к оной деревне землями и крестьянским разным строением, а сверх того деньгами 50 000 рублей. Управление ж оным имением и самое распоряжение деньгами до совершеннолетия тех внучат моих отдаю избранным моим душеприказчикам тайному советнику Дмитрию Борисовичу Мертваго и действительному статскому советнику Алексею Марковичу»[48].

Однако в конце 1829 года Пётр Маркович решил продать завещанную его детям деревню, а также истребовать от душеприказчиков матери 50 тысяч рублей и израсходовать все эти средства на покупку у княгини Татьяны Васильевны Юсуповой (урождённой Энгельгардт) имения

Яблоново, располагавшегося недалеко от Лубен. Для этого ему потребовались соответствующие разрешения от детей. 5 декабря в Лубенском поветовом земском суде были оформлены доверенности «дражайшему родителю» от двух дочерей «девиц Елизаветы и Варвары Полторацких» и сына Петра.

Доверенность, составленная 30 января 1830 года в Петербурге от имени Анны Петровны Керн, выглядела следующим образом:

«Милостивый родитель мой.

По силе духовного завещания родной бабки моей действительной статской советницы Агафоклеи Александровны Полторацкой, принадлежит мне, двум сестрам моим Елизавете и Варваре^{67}, да брату Павлу Полторацким в Тверской губернии Старицкого уезда деревня Кушниково, заключающая в себе 120 душ мужского пола, и по продаже в Санкт–Петербурге дома и дачи по кончине её через три года 50 тысяч рублей. А как уже более 7 лет проходит тому, и мы не приняв настоящим образом сказанной деревни в своё ведение и денег 50 тысяч рублей не получали поныне, то посему я покорнейше прошу вас, почтеннейший родитель мой, взять на себя труд следуемое мне на часть по законам в упомянутой деревне Кушниково имение с крестьянами, за меня справить, отписать и отказать, и взять в совершенное ваше ведение, и в случае найдёте необходимость, то оное продать или заложить, равно и сумму всем нам, то есть мне, сестрам и брату моим, бабкою назначенную, от душеприказчика действительного статского советника Алексея Марковича Полторацкого истребовав с подлежащими процентами, следующую же мне часть принять в своё распоряжение и по таковым предметам, в случае надобности, имеете право и просьбы куда следовать будет, за своим подписом подавать и решений окончательных доходить, и весь указанный обряд выполнять, предоставляю при том право и от себя другому кому переверить, в чём вам верю, и что учините, спорить и прекословить не буду.

Имею честь быть с отличным почтением и совершенною преданностью

покорная дочь Анна Керн жена генерал–лейтенанта, урождённая Полторацкая.

Санкт–Петербург. Генваря 30 дня. 1830 г.»[49].

Между прочим, А. А. Дельвиг предупреждал Анну Петровну о возможных последствиях этой «спекуляции» Полторацкого: «Милая жена, трудно давать советы; предложения Петра Марковича могут удаться, и нет. И в том и в другом случае вы будете раскаиваться, как бы вы ни поступили. Повинуйтесь сердцу. Это лучший совет мой…»[50] А Софья Михайловна Дельвиг советовала подруге для начала не торопиться с ответом: «Тебе бы написать отцу, что у тебя нет ни ума, ни времени, ни здоровья, чтобы отвечать скоро. Эту спекуляцию надобно обдумать; тут и в самом деле надобно более думать, нежели чтобы отвечать на то, что людей не на что отправлять и что ты остаёшься без человека». Вероятно, от Анны Петровны, кроме согласия на продажу, отец требовал ещё возврата в имение числившихся за ним дворовых людей, которые находились при ней в услужении. Однако она не посмела отказать отцу.

Если верить воспоминаниям А. П. Керн, отец всё же получил завещанные его детям деньги и, присовокупив к ним сумму, вырученную от продажи деревни Кушниково, внёс их в качестве задатка для покупки Яблонова; однако из–за нехватки средств и неаккуратности Петра Марковича сделка не была доведена до конца. Его более предприимчивый сын Павел, по свидетельству Анны Петровны, «доплатил ей (Юсуповой. – В. С.) при помощи займа и удачных оборотов сколько причиталось за него (отца. – В. С.) и стал обеспеченным человеком – а про мою жертву, помогшую ему составить себе состояние, забыл».

Об этом же писал и А. В. Марков–Виноградский: «… в уплату вошли 120 тысяч ассигнациями, данные Агафоклеей Александровной всем четырём внукам, в том числе и Анне Петровне, которая уступила ему свою часть в надежде на вознаграждение».

Деревня Кушниково в начале 1830–х годов была продана Петром Марковичем Полторацким Варваре Александровне Бакуниной и принадлежала ей до её смерти в 1864 году[51].