Ангелы Ада

Постепенно первоначальный поток потрясающих воображение историй иссяк, и никто, даже в самых солидных мотоциклетных кругах, не думал, что Ангелы Ада как-то связаны с произошедшим в Лаконии. Журнал Cycle World, который называл себя «ведущим изданием любителей-мотоциклистов Америки», свалил все на франко-канадских outlaws, бежавших из «паршивого края мотоциклетного спорта в восточных штатах», и на «радикальных отморозков, некоторые из которых работают в государственных учреждениях в городах по соседству с Лаконией…».

21

«Ложь! Вы лжете! Вы все лжете о моих мальчиках!» (Ма Баркер).

К концу лета 1965-го Ангелы превратились в серьезный фактор социальной, интеллектуальной и политической жизни Северной Калифорнии, с которым невозможно было не считаться. Их высказывания почти ежедневно цитировали в прессе, и ни одна полубогемная вечеринка не могла считаться первоклассной, если задолго до ее проведения не распускали упорных слухов (а этим делом обычно занимался сам хозяин), что на ней будут присутствовать также и Ангелы Ада. В определенной степени этот синдром меня огорчал: мое имя все чаще и чаще упоминалось в связи с Ангелами, моя личность вызывала непосредственные ассоциации с кругом outlaws. Всем почему-то казалось, что стоит мне захотеть, и я могу тут же материализовать из ничего парочку-другую байкеров. Это было чистой воды выдумкой, но я делал все, чтобы дать возможность «отверженным» по уши залиться халявным бухлом и затащить их на классные тусовки. В то же самое время я не собирался нести ответственность за их поведение. Их имена и клички красовались на первых местах во многих гостевых списках, и, ворвись они в наш социальный хаос на полном скаку, тут же возникала вероятность и грабежей, и избиений, и насилия.

Я припоминаю одну вечеринку, на которой мне не давали прохода молодые мамочки и их чада, только потому, что обещанные на десерт Ангелы там не появились. Большинство гостей были респектабельными интеллектуалами из Беркли, чье представление об «отверженных» мотоциклистах не имело ничего общего с реальностью. Я рассказал Ангелам о вечеринке и дал им адрес – спокойная улица в жилом квартале Ист Бэй, – но сам в душе искренне надеялся, что они не придут. Атмосфера, царившая там, словно магнитом притягивала беду: нагромождение бочонков с пивом, дикая музыка и несколько десятков молодых девушек, жаждавших развлечений, пока их мужья и их пестрая свита стремились всласть наговориться об «умопомешательстве» и «поколении бунта». Всего лишь полдюжина Ангелов могла бы быстренько свести ситуацию к несносному общему знаменателю: «Кого бы выебать?»

Снова повторилась бы история Бейсс-Лейк, но с другими видами половых извращений и другой породой любителей понаблюдать за эротическими выкрутасами: на этот раз это был хип-истеблишмент Бэй-Эреа, принимавший Ангелов с такой же страстью и нетерпением, как и любая толпа туристов на жалком, занюханном пивном рынке в Сьеррах[57]. «Отверженные» были за гранью последнего писка моды… Они были большими, грязными, они возбуждающе действовали на нервные окончания… в отличие от «Битлз», которые были маленькими, чистыми и чересчур популярными, чтобы стать модными. Как только «Битлз» вынесло на поверхность, они создали вакуумную воронку, засосавшую Ангелов Ада. И за спинами «отверженных» уже маячил Рот со своими байками: «Они – дикие Биллы Хикоки, Билли Киды. Они – последние герои Америки, которые у нас есть, парень». Рот был настолько заинтересован в Ангелах, что он начал штамповать всякую символику, дабы увековечить их образы: пластиковые копии нацистских касок со свинговыми лозунгами («Христос – Клевый Наркотик») и железные кресты, которые пользовались колоссальным спросом у подростков по всей стране.

Но сами Ангелы никак не могли врубиться в свой новый имидж, и это было действительно настоящей проблемой. Он озадачил, сбил их с толку – с ними обращались, как с символическими героями, те люди, с которыми у Ангелов не было ничего общего. Или почти ничего. А покамест они получили доступ к настоящим сокровищам – в виде женщин, бухла, наркотиков и новых приколов, на которые они жаждали наложить свою татуированную лапу… а символику можно было послать к чертовой матери. Байкеры так никогда и не смогли постичь общий смысл той роли, которую им старательно навязывали, и по старинке продолжали отстаивать свое право на экспромты. Такая настырность здорово сказывалась на их общительности, мешала установлению контактов с людьми. Ангелы занервничали… и, после краткого погружения в водоворот атмосферы хипстерских вечеринок, все, за исключением нескольких отщепенцев, решили, что будет гораздо дешевле и проще до конца своего долгого пробега по жизни покупать собственное бухло и клеить кисок, что попроще.