Ангельский облик

- Старый дом полон всяких сюрпризов, в том числе и неприятных. Здесь сыро, все изъедено червями, на лестницах легко сломать себе шею. А теперь иди ко мне, милая, я хочу тебя поцеловать.

Дженни охотно послушалась. Ганс был уже немолод - не меньше сорока. Обычно Дженни увлекалась мужчинами помоложе. Даже Саймон Саммерс, так и оставшийся равнодушным к её попыткам сблизиться, был моложе. Но было что-то совершенно особенное в поцелуях Ганса, в его настойчивости, в волнении, которое вызывали его прикосновения. И ещё его желание видеть её в средневековых нарядах, его странные чарующие слова... Дженни понимала, что долго не устоит.

- Кто звонил?

- Клайв.

- Привез он девушку?

- Ты хочешь знать, привез ли он домой новую секретаршу?

- Не слишком это прилично с его стороны, пока Луиза в больнице, заметила Дженни. - Я полагаю, тебе не терпится её увидеть?

- Сегодня вечером я приглашен к Клайву.

Дженни отстранилась.

- Вот как! Тебе действительно не терпится!

- Клайву наконец удалось продать мою картину. Причем за приличные деньги. Это нужно отметить.

- Поздравляю, - угрюмо буркнула Дженни.

- И если маленькая блондинка будет за столом, я стану на неё смотреть, лишь как художник. Не так, как на тебя сейчас. Дженни - Дженни, почему меня так волнует твое лицо? Я не могу забыть его, даже когда тебя не вижу.

У Дженни полегчало на душе. Она верила, что Ганс говорит правду. Но почему она теряет голову из-за нищего художника? Она просто сумасшедшая!

Наконец Дженни отправилась домой, громко попрощавшись с мисс Барт, которая как всегда не ответила.

Квартира Дженни выходящая окнами на узкую Хай-стрит. Напротив находился антикварный магазин Саймона Саммерса. Она заметила, что у того горит свет, и высунулась из окна.

- Привет, Саймон! Как матушка?

Саймон показался в окне.

- Спасибо, Дженни, хорошо. А как твои читатели?

- Ужасно. Их дурной вкус меня раздражает. Даже священник читает детективы.

- Где ты была, Дженни? У тебя лицо в краске.

- Ох, это Ганс. Я ему позировала.

Дженни едва различала в сумерках лицо Саймона и густую гриву волос.

- Ты уверена, что Ганса интересует только живопись?

Голос Саймона звучал лениво, как всегда, но в нем слышались игривые нотки. Что оставалось девушке, если все мужчины вокруг были такими, как он: самодовольными и немного циничными созерцателями? И вечно досаждали своими предупреждениями, как старые девы. К тому же Саймон не знал Ганса и судил о нем понаслышке.

- Если Ганс думает, что может стать хорошим портретистом, то почему бы не попробовать?! - сердито спросила Дженни. - В конце концов, ты ведь пытаешься добиться успеха?

- Безусловно.

- Так почему же ты уверен, что Ганс ничего в жизни не добьется?

- Я в этом вовсе не уверен...

Дженни пожала плечами.

- Ганс одержим идеей писать портреты. Честно говоря, не знаю, чего он хочет больше: рисовать красивые лица или целовать их. Он сам запутался, но это все пройдет, - словно оправдывалась Дженни. - Ему пришлось пережить ужасное время немецкой оккупации. Он мог бы стать великим художником, будь у него была возможность заниматься живописью в юности. Во всяком случае, одну картину он уже продал. Клайв Уилтон только что вернулся и его обрадовал.

- Я знаю. Мы ехали одним поездом.

Заинтригованная Дженни подалась вперед.

- С новой секретаршей? И как она? Ганс говорит, что прехорошенькая!

- Дженни, милая, я смотрю на вещи иначе, чем твой честолюбивый портретист.

- Но ты же не бесчувственный! И тоже собираешься в неё влюбиться?

- Тоже?

- Ну, Клайв, наверное, уже готов. Зачем иначе привозить её сюда? А самом деле, для чего она приехала?

- Возможно, она в самом деле ожидает получить хорошую работу. А почему бы и нет?

- Не думала, что ангельская внешность - непременное условие для секретарши, - скептически заметила Дженни.

- А у тебя, Дженни Хоуард, - резко оборвал Саймон, - внешность средневековой сплетницы.

6

О приезде хозяина с новой секретаршей экономку Клайва предупредили заранее по телефону. Она приготовила Мэг одну из свободных комнат и приняла её достаточно любезно, хотя всем видом выражая свое неодобрение.

Клайв говорил, что экономка - всеми уважаемая вдова, и просил Мэг не удивляться: та всегда всегда старалась соблюдать дистанцию. Но она была работяща, надежна и очень предана его жене.

- Луиза называет её Леной. Я бы на это никогда не отважился.

Очутившись в доме, Мэг очень захотелось увидеть фотографию Луизы. Фотографии должны быть обязательно, не говоря уже о портрете. Клайв никогда бы не женился на женщине, не способной вдохновить художника. Мэг считала, что достаточно хорошо понимает хозяина дома, чтобы быть в этом уверенной. Она так и не могла избавиться от смутного ощущения, что Луиза и есть Анжелика, но Клайв почему-то это скрывает. Возможно, чтобы не всплыла история её тяжелого трагического детства. Или ему была невыносима мысль о том, что на свет выплывет история его женитьбы на Золушке.

- Как себя чувствует миссис Уилтон? - спросила Мэг Лену, когда та проводила её в одну из лучших комнат в доме.

- Она уже поправляется, спасибо, мисс.