Забавные изречения, смехотворные анекдоты или домашние остроумцы125
Государь Александр Павлович прогуливался однажды по саду в Царском Селе, шел дождик, однако это не помешало собраться толпе дам посмотреть на царя, обожаемого женским полом. Когда он поравнялся с ними, то многие в знак почтения опустили в низ зонтики.
– Пожалуйста, – говорил государь, – поднимите зонтики, не мочитесь.
– Для вашего императорского величества мы готовы и помочиться, – отвечали дамы.
Всему Петербургу известна любовница гр.<афа> А.<ракчеева> Мина Ивановна. Она не без влияния на дела, которые зависят от почтенного, но престарелого графа.
– Как вы находите гр.<афа> А.<ракчеева>? – спросили у одного остряка.
– Он-то сам ничего, – отвечал тот, – да вот мне МИНА его не нравится.
Один улан, еше в старинной обтянутой форме, танцевал кадриль. Во второй фигуре у него внезапно встал хуй, и он, чтобы скрыть неприятное положение, накрывал по возможности предательские панталоны рукою, на которой блистал какой-то перстень.
– Что это у вас, опал? – спросила вдруг его дама.
– СТЕКЛО, сударыня, СТЕКЛО!..
– Какое сходство дамы с каретой?
– И та и другая ломается и притворяется.
Мусков, ученик Контского, давал в Москве концерт, который не понравился дамам:
– Не хотим мускова, – говорили они по сему случаю, – нам надо конского.
Казак из ночного патруля наткнулся в глуши на монахиню, схватил ее и, несмотря на сопротивление, изнасиловал.
– Ну, слава тебе Господи, – сказала монахиня, вставая на ноги по окончании дела, – удовольствовала казака и до сыта, и без греха.
Один чиновник шел по Эртелеву переулку поздно вечером и видит, что сзади его кто-то догоняет. Ему представилось, что это непременно должен быть мошенник, и он достал из кармана табакерку. Как только мошенник стал догонять его, он ему весь табак в глаза, а сам давай бог ноги.
На другой день сидит он в департаменте и слышит разговор в соседней комнате:
– Представьте себе, господа, мошенники теперь завелись; вчера один в Эртелевом переулке залепил мне в глаза табаком, а сам удрал.
Он узнает голос своего сослуживца и пораженный рассказом спрашивает:
– А разве это вы были, Иван Матвеевич?
– Я.
– Ну так извините, пожалуйста, а я вас принял за мошенника.
– А я вас, Борис Петрович.
Клейнмихель, объезжая по России для осмотра путей сообщения, в каждом городе назначал час для представления своих подчиненных. Разумеется, время он назначал по своим часам, и был очень шокирован, когда в Москве по его часам не собрались чиновники.
– Что это значит? – <спросил> разъяренный граф.
Ему отвечали, что московские часы не одинаковы с петербургскими, так как Москва и Петербург имеют разные меридианы.
Клейнмихель удовольствовался этим объяснением, но в Нижнем Новгороде случилась та же история. И разбешенный генерал закричал:
– Что это? Кажется всякий дрянной городишко хочет иметь свой меридиан? Ну, положим, Москва может – первопрестольная столица, а то и у Нижнего меридиан!
Два генерала рассуждали о том, какое светило, солнце или луна, заслуживает преимущества. Один, не колеблясь, назвал солнце, но другой глубокомысленно заметил:
– А я так думаю, что луне принадлежит эта честь; что за важность светить, как солнце, днем, когда и без того светло, а ведь месяц светит ночью, когда темно.
Ген.<ералы> Эссен и Штрандман ехали однажды вместе лунной ночью и вступили в ученый астрономический разговор.
– Правда ли, – спросил Штрандман, – что на луне есть жители?
– Есть, – отвечал Эссен
– Ну что же они делают, <когда> остается только половина луны?
– Переходят на <слово не разобрано –
– Ну, а когда луны остается четверть?
– Гм, когда четверть, ну уж этого не знаю, надо спросить адъютанта.
(Адъютант Эссена был Паулинг, ехавший с ними вместе).
Гоголь, шатаясь летом по московским улицам, увидел, что в нижнем этаже одного домика идет молебствие, и несколько девушек под предводительством старушки в дорожных платьях набожно молились перед образами.
Совершив по-христиански несколько крестных знамений, Гоголь спросил у дворника о причинах божественной службы.
– А эти барышни, – равнодушно отвечал тот, сбираются в Нижний промышлять на ярмарку, так и служат напутственный молебен.
Гоголь жил на даче у Плетнева в Патриотическом институте. Однажды вошел он в беседку беклешовского сада, за ним туда же вступил статский советник с Владимиром на шее и двумя дочерьми.
– Ах, здесь есть надпись, – воскликнула одна из них126, прочтем, Nadine, должно быть интересно:
Ручей два древа разделяет,
Но ветви их, сплетясь, растут…
– Это очень мило, ну а что дальше?
– А там что-то такое неразборчивое (читает по складам):
Какая тут на-пи-са-на ху-й-ви-на…
– Ху^вина, ху^вина, – поправил невзначай пурист с Владимиром на шее.
Из ответов одной бабы при отбирании показаний по уголовному делу.
След.<ователь>. Была ли на исповеди и у Св.<ятого> причастия?
Баба. Кажинный год, батюшка, бываю.
След.<ователь>. Под судом не была ли?