Андрогин

– Нет, конечно. Если судить по доходящим к нам сведениям, то большинство «колёс» используется для торговли. Но в любом случае суммарно используется всего лишь одна двадцатая часть порталов. Остальные бездействуют. А потому основные торговые потоки проводятся через опускаемые в пробои платформы. Да и каждые три из четырёх военных столкновений совершаются с помощью надувных шаров или живых, самораздувающихся бачьянов.

Про странное животное бачьян опять не получилось ничего выяснить. Охотница скомандовала «В путь!», и троица в прежнем порядке отправилась обратно к посёлку. В пределах видимости поляны встретили идущего навстречу наблюдателя с парой молодых помощников лет пятнадцати-шестнадцати каждый. Воин не только оказался вооружён максимальным количеством оружия, но и экипирован кучей вспомогательного снаряжения: сетями, мотками верёвок и загнутым рогом для подачи специального сигнала. Причём большинство груза несли помощники.

Судя по разговору с амазонкой, наблюдатель как раз отправлялся на место своего дежурства и опрашивал, всё ли там в порядке. За оставшиеся парочку часов он собирался организовать для себя запасные пути отхода и несколько ловушек для толп потенциального противника. К моменту «Х» помощники обязаны были вернуться на поляну, тем самым подтверждая, что дозорный остался на посту, готов ко всему и с ним полный порядок.

Переговоры закончились, каждый отправился своей дорогой, и разведчики вскоре оказались на поляне. Вокруг было тихо и практически безлюдно, потому что женщины и дети уже покинули посёлок, в большинстве своём находясь в центре болота Жёлтых Огней. А без детворы любое поселение кажется вымершим и заброшенным.

Выбрав вообще пустынное место между сараями, вдова приказала рассаживаться по скамейкам и отдыхать. Но тут забеспокоился Гют, заподозрив, что его таким образом вознамерились оставить в глубоких тылах:

– Долго мы здесь будем рассиживаться?

– Сколько надо, столько и будем! – строго заявила командир, но потом сжалилась и пояснила: – Пока я не определю направление, с которого сюда придёт наибольшая опасность. Поэтому сидите молча и постарайтесь меня ничем не отвлекать.

После этих слов она вольготно улеглась на одну из лавок, закрыла глаза, расслабилась и вроде как задремала. Сопровождавшие её птицы тут же расселись на краешке крыши сарая, словно собрались охранять свою подругу. Арис скривился в саркастической улыбке и хотел хмыкнуть насмешливо, но проследил за взглядом своего малолетнего опекуна и прикусил язык. На застывшую в трансе женщину Гют смотрел восторженно-уважительно, словно на икону, и почему так происходит, оставалось только догадываться.

А вот спрашивать нельзя, нарушался запрет молчания. Поэтому Шенгауту ничего не оставалось, как опереться спиной на стенку сарая, прикрыть глаза, расслабиться и ждать. И думать:

«Как по мне, то я бы здесь и до самого вечера просидел, не сломался бы…»

Глава 16

Жармин – она же Дарья Чернова в прошлом, пришла в себя в тот момент, когда её тело использовалось в жёстком интимном ракурсе. Сразу четыре мужские руки её тискали, гладили, вульгарно ощупывали. Сразу двое губ её целовали, ласкали и облизывали. Ну и пока только один уд проник в женское лоно и весьма интенсивно проводил коитус.

Первой мыслью женщины было завизжать страшно, громко и продолжительно. При этом приложив все свои силы для прекращения изнасилования, потому что иначе назвать это действо язык не поворачивался. Вряд ли получится, шепнул здравый рассудок, но и делать вид, что ничего не происходит, Чернова не собиралась.

Только вот пока прекратила стонать и пока набрала в грудь воздуха для крика, сознание обожглось новыми мыслями и новыми ощущениями. Тело оказалось возбужденным до максимума, а чувственное удовольствие грозилось вот-вот перейти в оргазм:

«Похоже, что мною пользуются никак не меньше часа! – такие мысли подсказывал опыт женщины «за пятьдесят». – И страшней всего, что моё тело как-то чувственно отреагировало. А как такое может быть без участия сознания?.. Нереально?.. Ещё как нереально!.. Но нельзя забывать, что ещё совсем недавно это тело принадлежало не мне. И я могу только догадываться, как им распоряжалась бывшая – и надеюсь, что окончательно умершая! – хозяйка. Вполне возможно, что у неё вошло в привычку отвечать на мужские ласки, будучи сонной… Возможно, она целенаправленно отключала сознание от реальности, стараясь избежать психологического стресса. Такое у некоторых бывает… Но что мы получаем в итоге?..»

Итог получался для Дарьи весьма неутешительный. Пока она вяло шевелилась в попытках прийти в себя, новоявленные мужья приняли это за ложную скромность своей избранницы. Раздели её, вроде как помыли даже (пахнет мылом и ароматическими маслами), да и приступили к исполнению супружеского долга.

Хорошо так приступили, ласково и творчески. По крайней мере, никаких физических повреждений не ощущается, боли нигде нет, и чего-то грубого, в особой извращённой форме, не совершалось.