Андрей Курбский

Именно Телепнев был сделан Еленой Глинской своим соправителем после смерти Василия III в 1533 году, а в 1538 году, вслед за гибелью Елены (по некоторым данным, ее отравили), он сразу же был низвергнут, посажен в тюрьму, где и умер.

Версия о незаконнорожденности Ивана IV, несомненно, носит легендарный характер. Ее право на существование полностью отрицают антропологи, считая, что черты лица «средиземноморского типа» Иван IV мог унаследовать только от Софьи Палеолог, что доказывает родство Грозного с Василием III [156]. Но для изучаемого случая реалистичность или лживость легенды совершенно не важна. В любом случае, несомненен факт бытования в XVI веке подобных слухов. Есть и русские свидетельства. В произведениях публициста XVI века Ивана Пересветова, в аллегорической форме отобразившего ряд моментов российской истории, об Иване IV говорится: «...и приидет на него охула от всего царства его... и будут его государя хулити, не ведая его царского прирожения».

Поэтому нельзя исключить, что в постскриптуме Курбский делал очень болезненный для царя выпад, намекая на слухи и легенды о неясном происхождении самого Ивана Грозного. Это придавало бы концепции князя о «супротивстве» государя законченный характер: Иван Васильевич оказывался недостойным титула православного царя и близким к Антихристу по всем статьям. В таком случае понятна столь острая и нервная реакция Грозного на постскриптум Первого послания Курбского. В то же время царь по понятным причинам не мог ответить Курбскому: «Врешь, я не выблядок!» И стороны обменивались колкостями, делая таинственные намеки, над разгадкой которых бьются историки.

«Спор глухих»: ответ царя Ивана

Ответ царя Ивана Васильевича на словесные эскапады беглого боярина последовал незамедлительно – он был готов уже в июле 1564 года. Только вот его облик и содержание не могут не поражать. Во-первых, он был примерно в 20 раз больше по объему. Во-вторых, этот огромный текст был... совсем про другое. Такое ощущение, что Иван Грозный отвечал вовсе не на письмо Курбского. Это впечатление очень точно передано знаменитым русским историком В. О. Ключевским: «Каждый из них твердит свое и плохо слушает противника. „За что бьешь нас, верных слуг своих?“ – спрашивает князь Курбский. „Нет, – отвечает ему царь Иван, – русские самодержцы изначала сами владеют своими царствами, а не бояре и не вельможи“. В такой простейшей форме можно выразить сущность знаменитой переписки» [157].

Что же ответил Грозный Курбскому?

Естественно, что первым делом надлежало отмести обвинения в еретичестве. Что Иван IV и сделал. Он объявил себя и свой род восходящим к Владимиру Крестителю, носителем «искры Благочестия» Российского царства. Царь – воплощение «истинно православного христианского самодержавства», находится, как и все правители России, под особым покровительством Бога.

Однако особо развивать данную мысль было невозможно, и Грозный это понимал. Если Курбский твердит, что царь – «супротивный», вероотступник, а Грозный на это отвечает, что он хороший, праведный, спор просто заходит в тупик. Исходя из того, что лучший вид защиты – нападение, Иван Васильевич в свою очередь обрушился на Курбского... с обвинениями в вероотступничестве и еретичестве! Это он, князь перебежчик – губитель христианства и, стало быть, союзник Антихриста! И тогда все его выпады против Грозного – не более чем лукавое умышление, обман, служение Дьяволу, попытка оклеветать праведного русского царя.

Уже в первых строках Иван дал исчерпывающую характеристику Курбскому, которая и определила весь тон письма: «Ответ бывшему прежде (приверженцу) истинного православного христианства... ныне же – отступнику от честного и животворящего креста Господня и губителю христиан, и примкнувшему к врагам христианства, отступившему от поклонения божественным иконам (так! – А. Ф),и поправшему все священные установления, и святые храмы разорившему (так! – А. Ф),осквернившему и поправшему священные сосуды и образы...» Очевидно, что Курбский никогда не был иконоборцем, да и к июлю 1564 года он еще не успел повоевать на стороне Великого княжества Литовского и разорить какие-либо православные храмы. Царь приписывает князю прегрешения, которых он не совершал. Но для него это неважно: создавая образ вероотступника Курбского, он точно так же прибегал к набору литературных штампов, как и его оппонент.

Грозный продолжал изничтожать Курбского. Он обвиняет его в погублении собственной души, «поверив словам своих бесами наученных друзей и советчиков». Князь назвал царя «супротивным», то есть богоотступником, – царь заклеймил князя и его друзей как «бесов»: «подражая бесам, раскинули против нас различные сети, и, по обычаю бесов, всячески следят за нами, за каждым словом и шагом, принимая нас за бесплотных, и посему возводят на нас всяческие поклепы и оскорбления, приносят их к вам и позорят на весь мир... вы, словно смертоносная ехидна, разъярившись на меня и душу свою погубив, поднялись на церковное разорение».