Андрей Боголюбский

Но, как мне кажется, противопоставление это мнимое. Напомню, что само празднование 1 августа было установлено князем Андреем Юрьевичем совместно Спасу и Божией Матери. Кроме того, нет сомнений, что в поход была взята не одна Владимирская икона, а несколько чтимых икон — в том числе (и, может быть, в первую очередь) икона Спасителя. Об особом почитании Андреем этой иконы прямо свидетельствует летопись, о чём речь у нас уже шла выше. Напомню, что, по словам летописца, князь, «видя образ Божий, на иконах написан», взирал на него, «яко на самого Творца». Уместно вспомнить и другую цитату, приводившуюся в книге: по сообщению позднего Жития XVIII века, князь, выступая в любой из своих походов, «святыя иконы при себе имеяше», причём первой названа именно икона Спаса. Важно и другое. В праздновании 1 августа образы Спаса и Богородицы соединились так же естественно, как естественно соединены они на Владимирской иконе, где Спаситель пребывает на руках у Матери. Конечно, едва ли Владимирская икона могла быть названа иконой Спаса. Но, строго говоря, лучи могли исходить и от нее, от изображённого на ней лика Спасителя, и это могло быть воспринято как прямая помощь Спаса русскому войску.

Еще труднее объяснить сюжет с походом императора Мануила, который якобы выступил на войну одновременно с Андреем Боголюбским. То, что это произошло буквально день в день, — всего лишь риторическое преувеличение древнерусского книжника, которому не следует придавать решающего значения. Тем более что историки неоднократно предпринимали попытки найти «подходящий» эпизод в биографии Мануила Комнина, но всякий раз попытки эти оказывались безуспешными. В этой связи вспоминали, например, победу, одержанную византийским полководцем Андроником Контостефаном 8 июля 1167 года над венграми, после чего император Мануил устроил триумф в Константинополе с участием Богородичной иконы^{215}, — но эта победа была одержана не над «сарацинами», к тому же император не принимал в ней личного участия. Вспоминали и поход против турок летом 1177 года, на этот раз с участием Мануила, — но поход этот закончился катастрофическим поражением греческого войска от султана Кылыч-Арслана при Мириокефале в сентябре того же года. Скорее, к описанию русского источника подходит другая война, предшествовавшая походу Андрея Боголюбского на болгар. Мы уже вспоминали о ней: в 1158–1159 годах император Мануил во главе огромной армии двинулся в населённую армянами Киликию, затем занял Антиохию, а позднее, в 1160 году, нанёс поражение туркам-сельджукам. Считается, что в 1158 году (а скорее, двумя годами позже) в ознаменование победы его полководца Иоанна Контостефана над армией в 22 тысячи «персов» (турок-сельджуков) император Мануил установил в Константинополе праздник так называемой Силуанской, или Силуамской, иконе Божией Матери — и притом именно 1 августа!^{216},[96] Казалось бы, это прямая аналогия действиям русского князя и прямое подтверждение (со сдвигом в несколько лет) показаний Слова о празднике Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице. Однако никакими источниками данный факт не подтверждается. Более того, сама Силуанская икона в древности неизвестна, и сведений о её почитании в Византии мы не имеем. Соответственно, нельзя исключать того, что перед нами какой-то поздний миф, не имеющий прямого отношения к действительности.