Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Вечером. В промежутке между чтением гранок, которые названы Маней Брате<нши>… поганками, – я взял Заратустру, открыл Ausser Dienst (случайно) и на первой странице прочел следующее о черте. Aber der Teufel ist nie am Platze, wo er am Platze waere: inmer kommt er zu spaet, dieser vermaledeite Zwerg und Klumpfuss…[563] Подчеркнутое мною указывает, что и Ницше видел черта ростом эдак в 1½ аршина, не более… Вообще вся глава Ausser Dienst (советую ее Вам перечитать) – заслуживает внимательного изучения. В ней – бездна души Ницше освещается так сильно, что сквозь его поверхностное богоотрицание светится хранящееся на дне сокровище любви к Богу, сокровище, которое он в детстве и в первой юности (см. биографию) зарывал все глубже и глубже и зарыл так глубоко, что потом сам потерял его местонахождение.

25 марта. Читаю Geburt der Tragoedie… Это – гениальная интерпретация аполлоно-дионисианской литургии, сделанная одним из ее средств… Антитеза Apollo-Dyonisus – одна из плодотворнейших в философии. Ницше дал здесь совсем неожиданно совсем новое направление диалектике бытия, новую вариацию на вечную тему… И при том в каких конкретных, почти осязательных образах… Пришел Новый Путь (март). Почему я получаю его на несколько дней позднее, нежели здешние редакции, которые уже успели сделать из него выдержки??? Как Вы, должно быть, знаете, я крайне недоволен всеми обстоятельствами, среди которых имеет состояться Колин концерт[564]. Вообще в своем родном городе не следует являться в качестве кандидата, а в качестве триумфатора. Надо было дать концерт в большой зале (т<ак> к<ак> к зале имеют больше уважения, нежели к артисту) и смелее выступить со своими сочинениями. Ко всем этим внешним нелепостям присоединилось одно внутреннее душевное страдание (последнее, дорогой Борис Николаевич, секрет!!). Я даже не знаю, как он будет в состоянии завтра играть. Пишу я Вам об этом потому, что знаю, как Вы к Коле относитесь и как глубоко Вы способны разобраться в психической атмосфере 26-го марта вечером, если примете во внимание факт огромного огорчения, которое терзало Колю последние две недели и о чем я только вчера узнал. Об этом факте Вы можете сообщить только Петровскому. – Переправа через Волгу очень опасна и, должно быть, это мое письмо не попадет к Вам завтра. Это досадно: я хотел, чтобы Вы прочли его до концерта. Впрочем, Вы, может быть, и так разберетесь и будете знать, что куда отнести… Как Вы прекрасно пишете о кончине Соловьевых и о Сереже… Эта «Heiterkeit»[565] среди ужасов смерти и самоубийств – есть огромный дар. Вам можно завидовать… Но я хочу сказать не только о Вашей душе, но и о Вашем литературном даровании… Вы трогаете меня не только тем, что Вы пишете, но и как… До свиданья, дорогой Борис Николаевич. Пишите, если урвете время от приготовления к экзаменам. Надеюсь, что Вы не ограничитесь одним факультетом?.. Кланяйтесь Вашим родителям… Простите за беспорядочное и нескладное письмо: я расстроен несколько делами Коли. Впрочем, в общем я чувствую себя день ото дня все лучше. Анюта[566] Вам кланяется… До свиданья. Господь с Вами. Ваш Э. Метнер[567].

РГБ. Ф. 167. Карт. 4. Ед. хр. 12.

Ответ на п. 22 и 23.

25. Белый – Метнеру

26 марта 1903 г. Москва

Москва. 26 марта 03 года.

Дорогой Эмилий Карлович!

Я возвратился. Как описать все недоумение и… смех, когда я почувствовал, что, описав духовное путешествие сквозь мир к довременному (старинному) хаосу (1–8), и пойдя дальше, я вновь родился (9 = 1), нашел самого себя[568]. Круг был замкнут, цикл жизни совершен; я уходил за смерть – я вернулся.

Я возвратился.

И это de facto, а не путем теософских размышлений. Теперь мне звучит совершенно в ином свете Ницшевское «я нашел самого себя» – теперь, когда я вторично живу, повторяюсь, не умирая, – мне смешно. С сериозным хохотом пишу Вам, дорогой Эмилий Карлович, об этом, как о приключении для меня странном[569], важном и необычайном. Не знаю, чревато ли оно следствиями, или это обрывок из «наваждения», но знаю, что кроме Вас, да, пожалуй, Алексея Сергеевича[570] меня никто не поймет (меня уж и так отказываются понимать во многом даже Блок, Сережа Соловьев, Мережковские).

Я возвратился.

Утешаюсь, что это возвращение есть совпадение аналогичных положений двух смежных и параллельных звеньев спирали. Утешаюсь – это не круг. Иначе было бы слишком обидно – повторение, возвращение совершалось бы всегда и во всем, но в направлении_|_ Ницшевскому возвращению. Верю, – что это спираль.