Андрей Белый

то есть последующее развитие текста поставлено в преемственную связь с другим образом, обозначенным в непосредственно предшествовавшем стихе ( телеграфист). Еще одну монтажную редакцию «Телеграфиста» Белый предложил в «сиринском» «Собрании стихотворений». По сравнению с «Пеплом» в этом варианте текст был значительно сокращен (до 13 четверостиший), а строфы перекомпонованы следующим образом: I, II, V, VI, IV, IX, XI, XXVI, XXV, XVIII, XIX, XXVII, XXVIII; от прежней последовательности строф остались в неизменной позиции лишь две вступительные и две заключительные, последовательность остальных строф дает совершенно иное, по отношению как к тексту из «Пепла», так и к первопечатной редакции, развертывание повествовательно-лирического сюжета.

Мельчайшей вариативной единицей при освоении Белым различных монтажных версий художественного целого является стихотворная строка; сплошь и рядом создание новых редакций текста сопровождается перестановкой строк внутри строфы или строфически не упорядоченных групп стихов. Показательно в этом отношении сопоставление двух редакций одного стихотворения, обращенного к В. Брюсову, — «Поэт» (в «Урне») и «Одинокому» (в «Стихотворениях», 1923) [108]; в редакции 1923 г. внесены и лексические изменения в ряд стихов, однако главный прием создания нового варианта текста — новый монтаж строк внутри каждого четверостишия:

               Поэт

Ты одинок. И правишь бег
Лишь ты один — могуч и молод —
В косматый дым, в атласный снег
Приять вершин священный холод.

В горах натянутый ручей
Своей струею серебристой
Поет — тебе: и ты — ничей —
На нас глядишь из тучи мглистой.

Орел вознесся в звездный день
И там парит, оцепенелый.
Твоя распластанная тень
Сечет ледник зеркально-белый.

Закинутый самой судьбой
Над искристым и льдистым пиком,
Ты солнце на старинный бой

Зовешь протяжным вольным
криком.

Полудень: стой — не оборвись,
Когда слетит туманов лопасть,
Когда обрывистая высь
Разверзнет под тобою пропасть.

Но в море золотого льда
Падет бесследно солнце злое.
Промчатся быстрые года
И канут в небо голубое.

               Одинокому

Ты — одинок… Ты — правишь бег
В косматый дым, в атласный снег
Приять вершин священный холод…
Вершинный гром упал, как молот.

В горах натянутый ручей
Поет тебе; и ты — ничей…
На нас глядишь из тучи мглистой
Своей порфирой серебристой.

Орел вознесся в звездный день…
Твоя распластанная тень
Сечет ледник зеркальный, белый…
Ледник висит оцепенелый…

Закинутый самой судьбой,
Ты солнце на старинный бой,
Зовешь протяжным, вольным
криком, —
Над искристым и льдистым пиком.

Полудень: стой — не оборвись!..
Ясна обрывистая высь:
Изорвана туманов лопасть,
Разверзлась под тобою пропасть.

Над морем золотого льда
Промчатся быстрые года…
Падет бесследно солнце злое.
Темнится небо голубое.