Андрей Белый

В безысходности нив
онемелый овес
дремлет, колос склонив,
средь несбыточных грез…

Тишину возмутив,
весть безумно пронес
золотой перелив,
что идет к нам Христос.

Закивал, возопив,
исступленный овес.

Тихий звон. Сельский храм
полон ропота, слез.
Не внимая мольбам
голос, полный угроз,
все твердит: «Горе вам!»

Кто-то свечи принес
и сказал беднякам:

«Вот Спаситель — Христос
приближается к нам»…
Среди вздохов и слез
потянулись к дверям.

При подготовке «Собрания стихотворений» для издательства «Сирин» в 1914 г. стихотворение получило заглавие «Весть», а текст его приобрел такой вид:

Онемелый овес
Дремлет, колос склонив…

Ветерочек пронес
Золотой перелив;
В безысходности нив
Пронеслось, пронеслось:
«Показался Христос!»

Онемелый овес
Шепчет, колос склонив.

Тихий звон. Сельский храм
Полон ропота, слез.
Не внимая мольбам,
Голос, полный угроз,
Все твердит: «Горе вам».

Кто-то свечи принес
В полный ропота храм;
Пронеслось, пронеслось:
«Приближается к нам!..» [101]

Из 21 стиха первопечатной редакции в новую в неизмененном виде перешли только пятистрочная строфа («Тихий звон. Сельский храм» и т. д.) и четыре строки («Онемелый овес // Дремлет, колос склонив»; «Золотой перелив»; «Кто-то свечи принес»); 18 строк новой редакции складываются, таким образом, из 9 строк первоначальной редакции и 9 строк нового текста.

Нередко (в особенности в последние годы творческой деятельности Белого) авторская переработка ранее созданных стихотворений приобретала столь безудержный — все более конструктивный и одновременно разрушительный по отношению к первоначальной версии — характер, что новые варианты текстов не имели с прежними вариантами практически ничего общего. Последняя подготовленная Белым книга стихотворений «Зовы времен» (1931) включала в основном переработанные редакции, однако обнаружить безусловные связи между новой версией текста и его первоисточником во многих случаях представляется весьма проблематичным; в их установлении приходится опираться на авторитетные свидетельства вдовы поэта К. Н. Бугаевой. Так, согласно ее указанию, стихотворение «Мои слова» (1901), впервые опубликованное в «Золоте в лазури» в следующей редакции [102]:

Мои слова — жемчужный водомет,
средь лунных снов, бесцельный, но вспененный, —
капризной птицы лёт,
туманом занесенный.

Мои мечты — вздыхающий обман,
ледник застывших слез, зарей горящий, —
безумный великан,
на карликов свистящий.

Моя любовь — призывно-грустный зов,
что зазвучит и улетит куда-то, —
неясно-милый сон, уж виданный
когда-то, —

в «Зовах времен» послужило основой для стихотворения «Из бисерных высот»:

Из бисерных высот
Ты, —
      — Как иной: —
                         — Сквозной, —
Луной
Офосфоренный.

Ты —
     — Лёт
        И зов —
                 — Влюбленный.

Ты —
     — Луч
        Из туч —
                  — Взогненный.

Ты —
     — Ключ —
                 — Перепененный.

Ты —
     — Глетчеров
        Роенье;

Ты —
     — Вечером
        Роенье —

                   — Перловых
                      Облаков. [103]

Доказать преемственную связь между этими двумя текстами исследовательским путем, без «подсказки» К. Н. Бугаевой, было бы нелегко: ни один текстовой фрагмент первоначальной редакции не повторяется в редакции «Зовов времен» даже в измененном виде; из 30 лексем, составляющих текстовой корпус второго стихотворения, только две обнаруживаются в его прототексте — «лёт» и «зов», и еще одна — в измененном виде («вспененный» — «перепененный»).