Анатомия преступлений. ЦРУ против молодежи

Когда Педро вступил в Федерацию, Патрисио уже считался одним из ее признанных вожаков. Пожалуй, не последнюю роль тут сыграло то, что жизнь трудового люда он знал не понаслышке. Был и поваром в ресторане, и пляжным фотографом, и грузчиком в порту, и слесарем на автосборочном предприятии, и репортером, и даже смотрителем маяка. Причем никто не умел лучше, чем он, рассказывать забавные истории из собственной жизни. Правда, иногда они были столь невероятные, что невольно вызывали сомнения относительно правдивости рассказчика. В таких случаях Патрисио, смеясь, отвечал: «Ну, возможно, было не совсем так, но за главное ручаюсь головой». А когда он располагался на кухне и повязывал фартук, все знали — будет отличное пиршество. И в то же время никто не умел так просто и понятно объяснить суть происходящих в стране событий, рассказать об экономическом положении, о том, кому на руку та или иная мера правительства и что она означает для тружеников. За это его и исключили из университета во времена предыдущей диктатуры, да и потом всячески мешали завершить образование. Последний раз Педро видился с ним, когда Патрисио уезжал в Росарио. Уже тогда ему приходилось соблюдать строжайшие меры конспирации. Ультраправые распоясались настолько, что расправлялись с неугодными людьми чуть ли не в открытую. Отправляясь в провинцию, он оставил столичный адрес, но просил быть осмотрительным и не пользоваться им без крайней необходимости.

…Педро еще раз убедился, что за ним никто не следит, и нырнул в подъезд. Трижды отрывисто постучал в обитую пластиком дверь. Открыла пожилая женщина и встала на пороге, недоверчиво разглядывая незнакомого парнишку. Педро назвал себя и начал сбивчиво объяснять цель своего прихода. В полумраке он не сразу заметил, как в глубине прихожей шевельнулась портьера и из смежной комнаты появилась знакомая фигура.

— Патрисио!

— Привет, парень. Вот уж не думал, что будешь искать меня. Считай, что тебе повезло. Я сюда заглянул-то случайно. Проходи.

Комнатка, куда он провел Педро, оказалась настолько маленькой, что в ней едва умещались крошечный круглый столик, складной диван да единственный стул, который Патрисио подвинул гостю. Потом он подошел к окну, проверил, хорошо ли задернуты шторы, и лишь после этого сел напротив на диван.

— Ну, выкладывай, что у тебя.

Многое из того, о чем поведал Педро, он уже знал.

— Понимаешь, парень, все это гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Хотя, казалось бы, иуда больше. А дело вот в чем. За прессой ты, наверное, следишь. Помнишь, что обещали военные, когда пришли к власти? Покончить с подрывной деятельностью, с террором экстремистов, как ультраправых, так и ультралевых. А ты видел хотя бы раз в списках арестованных или «исчезнувших» имена членов «Трех А» [29]или других подобных им банд? Тех, кто безнаказанно расправляется с нашими товарищами? То-то и оно, что нет. Жертвами становятся профсоюзные, рабочие, студенческие активисты. Причем девять из десяти — такие, как ты или чуть постарше. Словом, молодежь. И никто из них не занимается ничем противозаконным, не имеет никакого отношения к экстремистам.

Разговор с Патрисио получился долгим, и суть того, что услышал Педро, сводилась к следующему.

Страна переживает тяжелый экономический кризис. Цены растут не по дням, а по часам. Квартплату не могут внести даже те, у кого есть работа. А что уж говорить о безработных, о тех, кто не имеет никаких средств к существованию и крыши над головой. Причем их число катастрофически растет. Движение протеста охватывает все более и более широкие слои населения. Правящая верхушка стала терять контроль над обществом. А это, в свою очередь, создает угрозу американским интересам. Потерять свои прибыли и политический контроль над Аргентиной? Нет, этого янки не могли допустить. Поэтому-то и потребовали любой ценой «навести порядок» в стране.

Патрисио потянулся и взял газету. Только сейчас Педро увидел, что седины у него заметно прибавилось.

— Ты, конечно, слышал о так называемой «доктрине национальной безопасности»? Вот, посмотри: «внутренний враг», «внутренняя война», «коммунистическая угроза». Это наши пишут. Но диктуют им американцы, чтобы оправдать террор таких масштабов. А утверждения властей, будто они ничего не знают, чепуха. Ни одна подпольная организация ультраправых, даже все они, вместе взятые, не в состоянии «похитить» столько людей. К тому же «ультра» обычно охотятся за видными фигурами, а тут в большинстве молодежь.

Патрисио помолчал, потом сумрачно добавил:

— То, что эта система разработана, чтобы уничтожить или запугать прежде всего таких, как ты, как Эдуардо, бесспорно.

— Значит, ты думаешь, и Эдуардо схвачен властями? — взволнованно спросил Педро. — Тогда что же делать, как им помочь?

— Прежде всего следует постараться узнать, куда увозят схваченных, что с ними делают. Ведь точных сведений ни о чем еще нет. А нам ох как нужно, чтобы весь мир узнал, что они здесь творят. Но будь предельно осторожен. Помни, мы имеем дело с теми, кто не остановится ни перед чем.