Анатолий Собчак: тайны хождения во власть

Еще не разогнанный, но уже агонизирующий отдел писем старого Исполкома ежедневно доставлял в приемную целые связки корреспонденции на имя «патрона». Помощниками она быстро разбиралась, но Собчаком никогда даже не просматривалась и уж, тем более, не прочитывалась. Он так и не смог себя к этому приучить. По мере накопления валявшиеся повсюду в кабинете груды писем начинали хозяина раздражать и по его команде шли в макулатурный отвал. Большинство из них были криком людских душ, наиболее дальновидных, не желавших в скором времени познать бездомность, страх за завтра, милостыню, паническое отчаяние и самоубийство. Это были первые искры будущего пожара исторического масштаба. Собчак же считал доставляемую корреспонденцию попыткой старого аппарата помешать его «творческой деятельности», чтобы связать всенародного кумира бесцельным чтением ненужных ему пустых сообщений впридачу с обдумыванием указаний для ответа авторам.

То же самое творилось и с письменными просьбами избирателей, которыми Павлов завалил всю подсобку в помещении депутатской приемной Собчака на Большом проспекте Васильевского острова.

Мой коллега Валерий Павлов, в прошлом секретарь РК ВЛКСМ, прототип главного героя фильма «ЧП районного масштаба», был человеком незаурядным и агрессивно-деятельным. Он вобрал в себя все то хорошее, что давала аппаратная школа, но его партийная карьера была пущена под откос, так как Павлов сильно превосходил габаритами своих личных качеств стандартизованные в аппарате усредненные параметры функционеров.

Он закончил юрфак и даже пытался под руководством Собчака написать диссертацию. В общем, Валерий был «патрону» не чужой. У меня с ним создался очень сильный тандем, что, безусловно, было замечено депутатами, после чего карикатурами на нас стали постоянно украшать стенды перед входом в зал заседаний. Павлова демкарикатуристы именовали почему-то «выши-балой», а меня «князем Меншиковым с темным уголовным прошлым». Владея всей гаммой приемов аппаратной борьбы, он ни разу не подставил мне подножку. Это свидетельствовало о наличии у него такого качества, как честь, и потому делало Павлова, бесспорно, профессионально непригодным для партийной карьеры в прошлом, излом которой он довольно легко пережил.

С учетом его легковесного возраста (чуть больше тридцати) и обходительных манер героев музыкальных водевилей со степом во время бесед и похлопыванием ладошками, с ним сразу все пытались перейти на «ты». Но это он довольно резко тут же пресекал. Поэтому умные смекали, что его манерная легкость не более, чем маска, за которой ( опасно-неисследованная глубина контрастирующего с возрастом опыта, знаний и врожденного интеллекта. Глупые же были убеждены: перед ними равный. Это делало Павлова «своим среди чужих и чужим среди своих». В суматошной службе у Собчака мы провели вместе почти весь девяностый год, ежедневно разъезжаясь по домам далеко за полночь лишь для сна. Ему принадлежит авторство ряда смелых проектов, подаренных им Собчаку. Среди них ( написание с коммерческой целью воспоминаний Собчака, что тот и сделал, а также идея создания фонда «Спасение Ленинграда», с которым будет связана масса перипетий в дальнейшем.

Само название «спасение» несколько подгуляло, так как оно подразумевает, как минимум, бедствие, которого, разумеется, не было. Слово «возрождение» подходило бы больше, но фонд с таким названием уже был зарегистрирован под патронажем председателя плановой комиссии бывшего Исполкома Алексея Большакова, который продолжал пока трудиться на своем месте. Он в полном смысле был на своем месте после многих лет возглавлявшего эту комиссию и ушедшего на пенсию К. Лабецкого.

Большаков в прошлом был директором крупного производственного объединения. Как правило, у таких директоров круг интересов ограничивался периметром забора вокруг их предприятия. Однако Большаков выгодно отличался от остальных довольно широким кругозором и особым государственным мышлением. В команде Ходырева это делало Большакова заметной и порой незаменимой фигурой. Он был достаточно умен, надежно хитроват и расторопен в делах, поэтому использование его опыта и знаний на потребу новой популяции создавало особую честь ее главе. Большаков не очень беспокоился о завтрашнем дне. Но просчитался. Став картой в игре между Собчаком и Щелкановым, он после победы «патрона» был им охаян и, несмотря на бесспорную пригодность делу, спроважен в контору по строительству скоростной дороги «Москва-Ленинград», представляющую, на мой взгляд, разновидность «Геркулеса» из бессмертного произведения Ильфа и Петрова «Золотой теленок».