Analyste

— В том-то и дело, что человека, — ехидно хмыкнул Египтянин, — вы-то, святейшие мужи, небось на другое рассчитывали, когда у меня последователей тысячами отнимали? Да и что вам с того, что он — самый лучший человек? Разве это он помог вам в иерархи вылезть? И пальцем не пошевелил! Забыли, что ли, кого благодарить надо? Хороший человек всегда по определению глупец. И чем лучше и благороднее, тем дальше надо от него держаться, потому что доброта его слепая хуже проказы!

— Он прав, — вмешался Основоположник, — мы боимся этого Аналитика как фактора нестабильности.

Египтянин и Миссионер, не ожидавшие таких мудреных слов от бывшего харизматического рыбака, с немым удивлением повернули к нему головы.

— Сейчас я вам кое-что продемонстрирую, — сказал Египтянин и материализовал из воздуха человеческую фигуру.

Фигура была не до конца одета и при ближайшем рассмотрении оказалась бывшим еретиком Галилео. Великий астроном был растерян и испуган. Египтянин с удовольствием отметил его встревоженное состояние. Вытянув сухую темную руку по направлению к Галилео, он наставил на него, как пистолет, длинный и кривой палец и спросил:

— Ты чем, блудодей, занимался?

— Собирался ванну принять, — ответил еще более обмерший от страха ученый.

— Ну, не дрожи, не дрожи, как Каин, — смилостивился Египтянин, — нас сегодня интересует твой новый друг — Аналитик.

— Да не друг он мне! — начал на всякий случай отнекиваться Галилео. — Меня архистратиг Михаил к нему приставил как проводника…

— А чего ж ты ему тогда свои часы подарил, грешник? — вкрадчиво поинтересовался Египтянин.

Галилео молчал, не нашедшись сразу, чего соврать.

— И что эти часы говорят по поводу его силы?

Галилео на секунду задумался.

— Этой силы у него не меньше, чем у любого из вас, отцы-иерархи. На самом деле, — тут Галилео несколько заколебался, — у него ее даже несколько больше.

Египтянин торжествующе посмотрел на ошарашенных коллег из Совета.

— А еще, — Галилео заторопился ублажить страшного иерарха, — он на Земле видел…

В этот момент Египтянин щелкнул пальцами и дематериализовал старика-звездочета. Миссионер при этом внимательно посмотрел на него, сделав себе пометку узнать, что же такое богопротивный Аналитик видел на исторической родине. Египтянин же с еще большей уверенностью продолжил:

— Итак, ни с того ни с сего в учреждении, столь успешно управляемом нами в течение тысяч лет, появляется живой человек, способный как минимум исцелять страждущих и оживлять умерших. Человек, явно не питающий должного уважения к нашим порядкам, развращенный излишним знанием и отсутствием слепой веры. Человек, к которому испытывает странную симпатию наш честный и бравый вояка Михаил. В общем, как сказал бы наш многомудрый коллега Основоположник, мы получили фактор нестабильности. Наверное, имея в виду, что вот мы сейчас сидим и пьем шампанское, принимаем парады, говорим с трибун полную ахинею, и нас за это любят, почитают и благодарят. Но появился фактор нестабильности, и у всех у нас возьми да проскочи тревожная мысль: а как бы этот фактор, если мы его прозеваем, не дал нам всем ногой под зад?

— А если это Сам? — осторожно спросил Миссионер. — Что, если он послан сюда его волею?

— А он и Распятого вашего сюда послал: ну и что? Живет себе, никого не трогает! Мы его здесь усмирили, поприжали, по-умному нейтрализовали, и ничего: не поразила нас десница Господня! Здравствует и процветает райский уклад под нашим мудрым коллективным руководством. В любом случае, если Сам решит, что мы не то делаем, он ведь скажет нам, как не раз говорил, не правда ли? — Египтянин заговорщицки ухмыльнулся.

Основоположник и Миссионер неуверенно кивнули.

— А чего бы нам не допросить этого Аналитика? — неожиданно спросил Миссионер.

— Да? А ну-ка попробуй материализуй его, — предложил Египтянин.

Миссионер попробовал. Кроме облака с отдаленно человеческими очертаниями, ничего не вышло.

— С таким же успехом ты мог попробовать материализовать и Самого, — насмешливо прокомментировал Египтянин. — Ты хоть увидел, где он сейчас?

— Возле Большого Портала…

— И что же ты хочешь? — наконец прямо спросил Основоположник.

— Ага, — обрадовался Египтянин, — а теперь перейдем к конкретике. Ты ведь знаешь такое слово, Основоположник?

Утро на авиабазе в ближневосточной пустыне было встречено отчаянием еще большим, чем новость о разбившемся космическом челноке с их бывшим пилотом, другом и героем на борту. Хотя никто, кроме руководства, точно не знал, что же все-таки произошло, общее настроение и принимаемые меры говорили о том, что у избранного народа похищено нечто, превосходящее по своей ценности все его остальные богатства.