Analyste

Произнося этот монолог, познаватель миров ожидал увидеть реакцию видавшей виды профессиональной искусительницы. По идее, теперь она должна была или применить еще более агрессивные методы принуждения к сексу, вроде молчаливого насильственного стягивания брюк и удушения поцелуями, либо просто собрать манатки и уйти, либо, наконец, цинично улыбнуться, с юмором признать свое поражение и предложить вместе допить шампанское и доесть бутерброды. Однако вместо всего этого Маска вдруг сжалась, как от удара, отодвинулась в угол дивана, согнулась и зарыдала. Она плакала так, как будто только что потеряла дорогого человека, как будто лишилась последней надежды в жизни и как будто эта жизнь у нее еще была. Словом, она плакала не потому, что Аналитик отказался с нею переспать. Это уж точно! Аналитик в растерянности сидел и смотрел на подрагивающие от рыданий плечи, пытался заставить себя встать и уйти. Наконец он действительно встал, но вместо того чтобы, как намеревался, уйти, подошел к плачущей девушке и обнял ее. Таким образом, самоконтроль покинул его с такой же скоростью и в том же направлении, что и циничный апломб крутого и опытного мужика. Незнакомка, всхлипывая, прижалась к его груди и обняла его за шею. Аналитик с ужасом понял, что инстинктивное желание пожалеть ее стремительно сменяется совершенно иным и вполне определенным желанием. Тихонько оторвавшись, он предложил:

— Хочешь, ложись здесь, поспи!

— Я посплю, но ты меня не трогай! — тихо прошептала девушка.

— Что ж, тогда давай спать! — ответил благородный герой с твердостью, которая в ситуациях типа «спим как брат и сестра» означает неминуемое, продолжительное и жаркое занятие любовью.

Свечи потухли, Маска свернулась клубочком на одной стороне огромной постели, Аналитик, соответственно, вытянулся на другой.

После получаса бессонного кручения в простынях, вздохов и постепенного обоюдного продвижения к середине спального пространства рука незнакомки как будто нечаянно задела руку Аналитика, а он, вместо того чтобы благородно отдернуть ее и наконец уснуть, погладил голое и жаркое женское плечо. Обладательница плеча глубоко вздохнула. Через секунду они уже срывали друг с друга одежду, пытаясь одновременно не прервать долгого и влажного поцелуя. Губы девушки были мягкими, податливыми и пахли шампанским. Когда очень скоро, почувствовав, что она готова, он вошел в нее, незнакомка сладко вздрогнула и обняла его за шею, прошептав непонятное:

— Я так давно этого ждала!

Аналитик удивился, но не стал отвлекаться на гадания по поводу того, кого или чего так долго ожидала его партнерша. Также он почему-то не почувствовал угрызений совести перед своим чувством к Мари. Секс с Маской был так хорош и так естественен, их тела откликались на каждый сигнал друг друга и двигались в такой гармонии, что в ка кую-то секунду он даже подумал, что такое наслаждение ему доводилось испытывать лишь с действительно любившими его женщинами. Когда спина Маски напряглась и изогнулась дугой, а дыхание участилось, он тоже решил более не сдерживаться. При этом он, как всегда некстати, подумал о том, что средства предохранения в этом измерении должны быть неактуальными. Или он не прав? Наконец девушка начала прерывисто стонать в предвкушении оргазма, осыпая его лицо и грудь частыми поцелуями, достигла желанной черты и громко вскрикнула. Аналитик, застонав, испытал оргазм вместе с нею и благодарно опустил лицо на ее грудь, покрытую их потом. Не в силах остановиться, он поцеловал ее сосок. Незнакомка тихо и совсем иным голосом сказала по-французски «Mon Deu!» и откинула голову на смятую подушку. Аналитик вздрогнул: он мог поклясться, что уже слышал этот голос. Не вставая, он приказал свечам зажечься и пристально посмотрел на лицо под маской. Незнакомка печально улыбнулась уголками губ, смотря на него огромными серыми глазами. Аналитик медленно протянул руку к ее лицу.

— Нет! — вдруг вскрикнула девушка. — Сначала еще раз!

Аналитик подчинился. Теперь они занялись любовью при свечах, и им было еще лучше друг с другом, чем в первый раз. Все это время в подсознании Аналитика зрела догадка по поводу того, кем была его спутница этой ночи. Когда спустя долгое время они опять вместе испытали оргазм и лежали после этого во влажных объятиях, он наконец решился. Она более не сопротивлялась. Наш герой осторожно снял маску и увидел знакомое и любимое лицо Мари из Лиона.

— Почему, — спросил он, — почему ты просто не могла сказать мне, кто ты?

— Мой любимый, — погладила его грудь Мари, — я не могла это сделать здесь, в Преисподней. У нас, если мужчине становится небезразлична женщина, он больше никогда ее не увидит. Прости меня за спектакль, но без него у нас не было бы и этой ночи. А ведь эта ночь единственная, потому что здесь мы больше никогда не встретимся! Если, конечно, ты относишься ко мне так, как я думаю, — добавила она, печально усмехнувшись.