Аналоговый мир

Голод, голод!!! Голод грыз изнутри! Один из низших кинулся на меня, почуял слабость? Его слабый огонек едва притушил голод, нет, скорее обозлил его! Трое низших, еще мгновение назад собиравшихся напасть, бросились бежать, но двоих я успел достать. Когти пробили ребра и вырвали еще немного пищи. Голод!!! Черные тени испугано прятались, пытаясь слиться с другими тенями, и это приводило в бешенство и подхлестывало голод. В черно-белом мире вдруг вспыхнуло цветное пятно, пища!!! Быстрее, пока другие не похитили такую восхитительную многоцветную пищу! Пьянящий поток горячей крови на мгновение согрел внутренности и притупил голод, дав прибавление силы, но вместе с голодом вернулся еще и холод! Воспоминание о таком горячем, пьянящем потоке силы, приводило в неистовое состояние ярости, а голод десятикратно его усиливал. Где? Где горячая кровь? По теням пробежала волна, есть, есть горячая кровь! Вперед!!! Черные тени неслись вперед, но ни одна не решилась приблизиться ко мне. Трусливые низшие… Хруст ломаемых ветвей, кустов, складывался во что-то знакомое, еще недавно понятное. Вот-вот и я разберу что это, но некогда, совсем рядом цветные пятна пищи! Снова сладкое тепло отогревает и наполняет силой, да!!!

Внезапно передо мной возникает что-то, что-то смутно знакомое. Холод и голод вгрызаются в мое нутро, но я сильнее, я смотрю на это что-то! Смутно знакомое, человеческое…

– Игорь… Любимый. Приди в себя… – Образ девушки, держащей мое лицо в ладонях, сфокусировался.

– Женя? Женя! Ты же…

Образ растворился в черно-белом зимнем лесу, а я вдруг увидел кровавые следы пиршества. Яркие и такие сладкие… Что? Мое замешательство послужило сигналом к нападению. Стая нежити набросилась на меня, но что могут низшие? Я даже убивать их не стал, просто отвесил первому такого пинка, что он с воем собрал остальных и бросился подальше от меня. Низшие?! Какие низшие? Тут же возникло знание о тварях, значившихся в каталоге тайной канцелярии как нежить от первого до третьего ранга. Низшие…

Ноги неприятно мерзли, да и остальное тело тоже ощущало холод. Это видимо и вернуло меня из прострации. Поляна с разорванными телами волков осталась позади, какое облегчение я испытал когда понял, что это точно не люди и какой шок получил, осознав как я выгляжу! Плевать что из одежды на мне один нож, его я кстати могу отбросить и притянуть одним движением плети. Плевать что я в крови с ног до головы. У меня две руки и две ноги!!! Худые, костлявые, но они есть!!! Мои руки и ноги!!!

Пробираться по зимнему лесу и одетым не самое приятное занятие, что говорить о движении без одежды. Я шел на юг. Шел, стараясь не заснуть, потому что проснуться не смог бы. Шел, движением заставляя тело греться, чтобы не околеть от мороза. Уже под утро наткнулся на запах костра и пошел на него как на маяк. Из мыслей осталась одна, не останавливаться…

Там, в черной пелене ныряли тени, сияли радужные сферы и было тепло… Ласковое тепло баюкало и манило туда, туда… Грустное лицо Жени, пытающееся что-то сказать, я останавливаюсь. Лицо девушки совсем прозрачное, оно растворяется, уходит. Пойти за ней? Последнее ее послание доходит до меня и я слышу, живи…

Обжигающе горячий чай растапливает лед внутри, сладкий! Глаза начинают различать пятна света, открываю и тут же из них текут слезы. Дым? Нет, это не дым, пар! Густой белый пар обжигает поверхность кожи, но это даже приятно. Лед внутри тихонько плавится, возвращая чувствительность. Сколько я так пролежал? Свист и кожу сечет что-то зеленое, миг и я едва успеваю остановить удар плети, увидев человека. Человека? Человека!!!

– Чаво вскочил? Лягай, щас хворь с тебя гнать буду! – Голос был скрипуч, да и человек не производил впечатления.

Низкий, худой и бородатый, он скорее походил на гнома из сказки. Никифор оказался охотником и это была его заимка. Охотился на белок, зимняя шкурка самая ценная, куниц, иногда и соболя брал. Я ввалился к нему под утро, три дня назад, все это время он пытался меня отогреть и накормить. Есть я ел, но только в себя не приходя, зато в бане очнулся. Дед оказался тем еще садистом, так оживил меня веником, что обратно я уже своими ногами шел, правда не сам. Никифор только головой качал, глядя с какой скоростью исчезает еда из котелка передо мной. По мере того как возвращались силы, я все лучше ощущал чувства старика охотника. Жалость, какая-то настороженная брезгливость и в то же время решимость. Все это было направлено на меня и у меня этому было только одно объяснение. Беглый… В принципе похоже, тайга, голый бродяга с ножом, да еще худой как жердь!

– Спасибо отец. Ты на меня зря косишься, я не каторжник в бегах. Игорь Викторович Мытин, секретарь второго класса тайной канцелярии. Доберись до любого уездного центра и обратись к любому городовому, я не обижу. Пусть в Архангельск позвонят или радируют в отделение канцелярии, сообщат что я жив.