Аналогичный мир

Не сделать ей больно, руки загрубели, пальцы потеряли гибкость… Ох, что же это с ним? Никогда не было такого.

— Женя… я…

— Эркин… Что это…? Эркин…

И снова оглушающая звенящая тишина. И спокойствие. И забытая Женей рука на его теле. И не было ещё с ним такого. Он накрывает её руку своей ладонью. Теперь можно спать, она рядом. И если что… он сразу проснётся.

Просыпаясь, они, ещё не открыв глаз, на ощупь искали друг друга, натыкаясь на такие же ищущие руки. Просыпались и опять засыпали. И о чём-то говорили. И снова их тела бились друг о друга и замирали в изнеможении.

— Я… — Эркин запнулся, подбирая слово, — замучил тебя, да?

— Нет, — Женя сладко потянулась, поёрзала, укладываясь поудобнее в его объятиях. — Мне так хорошо, Эркин, так хорошо…

Она обняла его за шею, притягивая его голову к своей груди.

— Тебе хорошо?

— Да, — он вздыхает, прижимаясь щекой к её коже. — Да, Женя, очень.

Спал ли он? Да нет, просто уходил куда-то, уплывал, но она была рядом, он всё время чувствовал её. И когда она осторожно перелезла через него и встала с кровати, он только спросил:

— Уже утро, да?

— Нет, ещё рано, поспи немного.

Но Эркин уже открыл глаза и увидел серый предутренний свет, потянулся, закинув руки за голову и выгибаясь.

Женя вошла в комнату, затягивая пояс на халатике, и посмотрела на него.

— Тебе надо поспать.

— Нет, я сейчас встану. Вода, дрова. Вынести, принести, — Эркин счастливо улыбнулся.

Женя тихонько засмеялась.

— Ты так говоришь, будто скучал по воде с дровами.

— Скучал, — согласился Эркин.

Женя присела на край кровати. Он взял её за запястья и накрыл её ладонями своё лицо, вздохнул:

— Хорошо как, Женя…

Она дала ему поцеловать свои ладони и, наклонившись, поцеловала его в переносицу.

— Вот так. Сюда я тебя ещё не целовала.

Она попыталась отнять руки. Он, держась за них сел, по-прежнему прижимая её ладони к своим губам и щекам, и со вздохом отпустил.

— Ну вот, встаю.

Женя не успела ни подвинуться, ни встать, так гибко он вывернулся из-под одеяла и сел рядом с ней. Женя рассмеялась и обхватила его за голову.

— А вот и не пущу.

— А я и не ухожу.

Но, говоря это, он уже знал, что, в самом деле, пора, ночь кончилась. Эркин высвободился, вернее Женя сама отпустила его. Когда он наклонился, собирая свои вещи, и взял джинсы, что-то стукнуло об пол.

— Что это, Эркин? У тебя из кармана выпало.

Эркин встряхнул джинсы. Ещё один… стук. Он на ощупь нашёл и поднял… две конфеты. Они-то откуда? Все конфеты были у Андрея. Это когда же он их ему в карман засунул? Ну… Ну…

— Что это? Конфеты?

— Да. Ковбойские.

Эркин положил конфеты на стол, ощупал джинсы и нашёл третью. Ну, Андрей, ну… Ладно. А трусы где?

— Ты что ищешь?

— Трусы.

— Я их уже замочила, и рубашку, и портянки.

— Ага.

— Давай остальное.

— Сейчас. У меня всё в мешках.

Они говорили шёпотом, как и ночью.

— Ага, ты сразу в ведро положи. Ой, шлёпанцы надень, пол же холодный.

Нагишом и в шлёпанцах — что-то новенькое. Эркин усмехнулся, всовывая ноги в непривычную, но мягкую и удобную обувь. Да, хорошая штука.

В кладовке он вытащил из мешка узелок с грязным бельём и чистую смену. Натянул трусы и джинсы, надел рубашку. А обувь? Да вон же они, кроссовки, даже не запылились. И все вещи его так и лежит. Носки, вот они. Кроссовки… Ах ты, это-то откуда?!

Женя заглянула в кладовку и фыркнула, увидев, как он вытаскивает из кроссовок комки смятых газет. Эркин обернулся. Шторы на кухне Женя уже раздёрнула, и света хватало.

— Женя, что это?

— Это я их набила. Чтоб не ссохлись.

— А-а, понятно, — он кивнул и быстро обулся. — Я мигом.

— Грязное давай.

— Вот.

— И всё?! А остальное?

— Оно всё чистое, — Эркин протиснулся мимо Жени в кухню.

Как же после сапог в кроссовках легко! И утренняя работа… Вынести грязное ведро… Принести воды… А бак полный, ну да, Женя вчера так и не помылась… Трёх вёдер хватило. Теперь дрова. Эркин сдёрнул с гвоздя ключ и побежал в сарай. Дрова ещё есть, а лучина… э-э, совсем ничего осталось. Ладно, сегодня же и нащеплет. Он собрал последние щепки, вытащил приготовленную вязанку и запер сарай. Серый предутренний свет уже сменился золотистым, солнечным, и появились тени.

Эркин взвалил на спину вязанку и не спеша пошёл в дом.

* * *

1993; 10.11.2011

ТЕТРАДЬ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

* * *

Джонатан не спеша собрал карты и улыбнулся.

— Ну как, Бобби?

Роберт Кропстон кивнул.

— Уже уезжаешь?

— Да. У лендлорда отдых непродолжительный.

Бобби взял колоду и стал её тасовать.

— Рад, что у тебя так удачно получилось с бычками. Русские сильно мешают хозяйствовать?

— Если не нарываться, — усмехнулся Джонатан, — то не сильно.

— Нарываться никогда не стоит, — кивнул Бобби. — Когда опять завернёшь?

— Как выпадет свободная минута.

Бобби ласково смотрел на него.

— Приезжай на Рождество, повеселимся.

— На Рождество обязательно, — кивнул Джонатан. — А что, веселье гарантировано?

— Да. Прошлое Рождество нам испортили, думаю на этот раз…

— Мы кое-кому испортим, — закончил за него Пит и гулко захохотал.

Бобби еле заметно поморщился.