Аналог (СИ)

Лишь Рихард замечает: — «Вот это мощь — хорошая машина», — но погоня в грандиозные планы сегодняшней ночи не вписана.

Глава 23

После неудачного эксперимента Ивана не звали в лабораторию. К нему заходили, разговаривали, но он чувствовал, что отстранен от сотрудничества. В лаборатории происходило то, ради чего он здесь и находился, а доступа к самой важной информации не было. Всего несколько стен отделяли изобретателя от заветной цели.

Подавляя инстинктивное желание заложника оказать физическое сопротивление, Иван обдумывал план по возвращению доверия.

К сожалению, грубая сила в данной ситуации была совершенно бесполезной.

Где-то в недрах здания загудел генератор.

Иван поморщился от бессилия и зная лишь единственный доступный способ снять напряжение — физические нагрузки, стал отжиматься.

— Сергей, все готово! — сообщил Василий.

Последние систематизированные данные оживили быстро сменяющимися строками монитор Сергея и тот удовлетворенно кивал головой, делая пометки в нужных листах.

Василий поднялся, разминая затекшее тело сделал несколько шагов и тихо сказал:

— Я, хочу пойти в город.

— Нам необходимо оборудование, но не до такой степени, чтобы рисковать тобой! — отозвался Батя не отрываясь от уравнений.

— Нам нужна информация. Кроме меня никто не знает где ее получить, — спокойно сказал Погон, — и оборудование я доставлю не хуже Сыча.

Помогая Федоре подключать отвод, напоминающий широкую рифленую муфту, Антон процедил сквозь зубы:

— Конечно, рисковать Погоном нельзя, а Сычом можно. Кто такой Сыч? Безмозглый кусок мышц, а Погон, прям, мышца с мозгами!

— Не язви, Антон, — холодным тоном отозвался Батя.

— Можешь и ты пойти, и наши шансы потерять открытие уменьшатся.

Федора хихикнул, оценив шутку, а Сыч не выдержал язвительной атаки и вынырнув из технического узла пружинистым шагом приблизился к Погону.

С дистанции в несколько шагов в обоих тренированных телах щелкнули тумблеры готовности к схватке, адреналин мгновенно раскалил мышцы, и соперники бросились друг на друга.

Присутствующие оставили дела и в напряженной тишине наблюдали за происходящим каждый со своего ракурса.

Больше всего эмоций отражалось на лице юного воспитанника покойного философа. Костя несомненно винил себя в отсутствии сопротивления агрессору, нанесшему смертельную рану другу.

После каждого удара достигшего цели, молодой человек что-то шептал, словно надиктовывал задание собственному телу.

Воздух в лаборатории наполнился едкой смесью запаха мужских гормонов, пота и крови. Соперники себя не щадили — полный контакт при отсутствии границ правил.

Сыч явно превосходил Погона в мышечной массе и его удары Василий переносил на несколько секунд дольше чем сам Антон от соперника. Зато Василий превосходил соперника тактически и чаще всего проводил серию точных ударов, а не один-единственный.

Мало кто сомневался в победе Погона, что и подтвердил начальник службы безопасности завершив бой удушающим приемом.

Отстранившись от соперника, Сыч рявкнул:

— Если бы я тебя приложил об угол трансформаторной линии, ты бы уже был трупом!

Погон повел плечами и ответил:

— Попробуй...

Сыч сплюнул и поспешил покинуть место боя. Костя спрыгнул с верхних креплений и направился за товарищем.

— Здорово ты его! — закрыв дверь произнес парень стоя за спиной друга.

— А, ничего здорового. Он мастер.

— Так чего же ты?

— Да надоело! И так всем все понятно, зачем нагнетать?

Костя ничего не понял о нагнетании, с его точки зрения — это Сыч вспылил, но говорить об этом факте он не собирался.

Друзья молча направились к лестнице уходящей почти вертикально вверх к выходу из подземного бункера.

Летний вечер еще не наполнился прохладой, висел над городом густым куском отработанных машинных газов и высотки захлебывались в радужной смеси химических элементов.

Территория же части в соответствии со стандартами здравоохранения исчезнувшей страны выглядела аквариумом с чистым воздухом в кольце газовой атаки. Деревья, трава и кустарники буйствовали и уже напоминали то ли рощу, то ли лесок. Вот и выход из бункера находился среди тенистой посадки упиравшейся пышными кронами в загородную холмистую равнину, на которой засыпало красное солнце.

Отвернувшись от картины задыхающегося города Сыч спросил:

— Хочешь научу парочке приемов?

Костя радостно закивал белокурой головой, но засомневался:

— А это не повредит моим новым способностям?

Почесав подбородок Антон обернулся к угасающему светилу и вполне серьезно произнес:

— Если ты не сможешь защитить себя в угоду научному прогрессу, зачем тебе этот прогресс?!

Неслышно преодолев последние ступени у выхода, Погон прижался к стене и прислушался к разговору.

— Наверно так бы сказал Петрович, — вздохнул Костя и уронил голову на неокрепшую юношескую грудь.