Аналог (СИ)

— А, Энтони, — встретил хозяин кабинета вошедшего, — проходите, присаживайтесь и переходите сразу к делу.

«Шестеренки Ее Величества никогда не останавливаются. Сейчас я у тебя, через час ты у нее...», — грустно заметил Холл, но вслух сказал:

— Мы потеряли контакт с китайским агентом, но в работе остается самый надежный канал.

— Русские пишут, что китаец погиб...

— Русские пишут, что погиб русский водитель, но мы же знаем, что водитель был не русским, а китайцем. На заправке он слишком быстро опознал нашего человека. Я подозреваю, что с этого потока была утечка. В отчете я указал на повторное раскрытие агента за дробью 86.

Рыжеволосая Терри вместе с запахом лаванды и имбиря принесла чай. Хозяин кабинета помедлил с вопросом.

— Значит телепортатор? — спросил директор МИ-6 размешивая сахар в изящной чашке с серебряным ободком, когда секретарша растворилась за дверью.

— Абсолютно уверен, — ответил Холл не притронувшись к напитку.

«Сейчас спросит о примененном оружии и все — прощай хорошее настроение на весь день...»

Топчась по городским крышам Солнце начало восхождение в зенит. Снова, как сотни лет назад Земля увидит неизбежное покорение вершины — победу и закономерный проигрыш до следующего восхода.

Рихард сделал глоток обжигающего чая и всмотрелся во владения, над которыми утратил внутреннюю власть.

Старый микрорайон — обжитой, пользующийся спросом как у жителей так и застройщиков. Рыночная востребованность порождает разномастное смешение культур. Вот ряд панельных пятиэтажных домов окружили кирпичные шестнадцатиэтажные коробки, а через дорогу, за сквером мощеным резной плиткой, с недопустимой для современного перенаселения городов вальяжностью — палисадниками и широкими газонами продолжают доживать свой век двухэтажные и трехэтажные здания.

«Сквер — самое удобное место. Здесь нет других вариантов...»

Знакомое покалывание в основании черепа заставляет Рихарда прервать планирование и прислушаться к далекому призыву.

«Рихард, Рихард, Рихард...» — гудит солнечный эфир.

«Одумались червяки яйцеголовые», — внутренне смеется предводитель армии партизан. — «Что, не слушаются мумии пересушенные?! Не скоро вы сможете приблизиться к Земле, обленившиеся, зажравшиеся твари! А я пока подумаю, что с вами сделать...»

Глава 21

Охотничий инстинкт привел Архипова на место преступления. Рисковать он любил, но лезть на амбразуру не входило в его принципы. Несомненно, квартира под наблюдением и лишь вопрос времени, когда в ней заметят непрошенного гостя.

Слойка — прототип расслоения потока «t» равномерным свечением сообщал о готовности в любой момент переместить хозяина в нужном направлении. Архипов не решился отстегнуть набедренный ремень и поставив аппарат на предохранитель принял вальяжную позу в кресле у широкой кровати.

Телефон ожил в нагрудном кармане, и убийца нехотя достал гибрид видео и звуковой связи.

«Случайно ли это совпадение? Может мне хотят сказать, что я под колпаком?» — размышлял Архипов перед ответом. Когда же вместо изображения поток представил рябь, невольно напрягся — этот способ шифрования доступен немногим на прото-Земле.

— Да, все сделано чисто! Нет, мы не можем контролировать. Будьте уверены. Думаю, что Петров потерян не только для нас. Да, мы ищем канал. В ближайшее время у нас уже будет информация, которую мы не получили от Петрова. Да. Вы меня знаете. Конечно.

Разговор подчиненного с проверяющим был окончен и выпущенный из руки телефон скользил по красному шелковому покрывалу. Остановившись перед образовавшейся складкой, он засветился и запел блюзовым мотивом.

Архипов потянулся и ответил на обычный цифровой звонок:

— Да.

— Виктор, у нас проблемы! — взволнованно сообщил голос.

— Завтра в шесть, — как будто зная, что именно так и должно было быть безразлично ответил уже своему подчиненному Архипов.

Телефон снова заскользил по покрывалу.

«Нравится мне здесь», — думал мужчина, — «люблю высокие потолки и шелк».

Где-то в подсознании возникло острие клинка и сверкнув на луче заходящего солнца острое лезвие давней мечты разрезало реальность предоставляя доступ к лакомой картине мести.

Ничтожные предатели, именуемые в первом мире гражданами — хозяевами жизни, корчатся в голодных муках. Повсюду на семи континентах голод, мор, нищета. Те же, кто осознал свою ошибку и наказанный тем извращенным обществом нести бремя власти — обслуживающего персонала ликуют, а предводитель у них, конечно он — Оскар Вуд. Крупные и мелкие чиновники, вынужденные долгими годами служить предателям, освобождены. Все резервы и запасы в их руках и миры объединяются.

Под высокими сводами здания совета распяты дети предателей и их кровь окропляет тела родителей, ползающих у ног бывших слуг — губернаторов, мэров и президентов. Они же облачены в шелка, сотканные фотоновыми гусеницами, так нагло украденных из этого мира...

От воспоминания об очередном поражении, клинок падает в бездну, картина, выписанная бальзамами ненависти и справедливости, теряет яркость и на ее месте возникает лицо бывшей хозяйки квартиры.