Аналог (СИ)

Один из верных солдат армии партизан молнией вонзается в тренированное тело. Агент ЦРУ подобно собаке попавшей под дождь, пытается стряхнуть наваждение, но вскоре мысленно благодарит проведение за найденное звено в истории с «Теликом».

«Необходимо скомпрометировать Нианзу Ли», — решает американец и допив виски набирает засекреченный номер.

Отныне китайский шпион отмечен клеймом жертвы.

«Красная идея коммунизма не заменит сердце, а социалистическая машина не довезет туда, куда можно лишь подняться по ступеням», — мысленно изрекает Рихард.

Предводитель армии партизан не все знает, но охотника на свою добычу чует, как наг пробудившийся вулкан. Герой всех времен никому не прощает эмоциональных ошибок. Яркие вспышки чувств его конек, за этого скакуна и держатся солнечные вампиры. Но скоро, скоро, он их лишит вечного двигателя — человеческих эмоций.

Глава 5

Годы совместного пребывания у общего котла, замедляют время и учат терпению. Долго сидели мужчины, поглядывая на Ивана. Выпивка закончилась, и уже брала свое. Собравшиеся редко нарушали тишину вопросами философского характера, ответами на которые были приглушенные звуки ночного города и похрапывание Костяна. Иван, лежа все также — широко раскинув руки и ноги, в глубоком забытьи больше не произнес ни слова.

— Ну, мужики, я спать, — вставая проговорил Батя, — да и вы не засиживайтесь.

Сидящие за столом перекинулись несколькими фразами о предстоящем дне и последовали примеру старика.

Быстрыми шагами пересекли город предрассветные минуты, проникли в каждую подворотню, сгустились и замерли. Настало время, когда ночь, лежавшая рыхлой ватой, вытягивается в тонкую струну и, если зацепить ее, тут же появится бессонница и человеку станет трудно дышать, как будто в него, как в тряпичную куклу пытается проникнуть вязкая тьма. В этот час еще не известно сможет ли свет пробиться через черный монолит вечности или нет. Свет — являвшийся спасением, богом и раем для многих поколений землян. Свет, как ориентир благодетели и чистоты... Какой надо обладать хитростью и вероломством, чтобы подменить святое, заставить благодать отдавать кровавую дань?!

Лишь в момент прохождения Луной точки столкновения с прямыми солнечными лучами, жертвы могли получить глухой предостерегающий сигнал с захваченного корабля и задыхались от неведомого страха и вековой боли. Но жизнь продолжалась, движение неумолимо и солнечный свет поглощает Землю день за днем, даря анестезию заблуждений и вакуум информативности.

— Эй, вставай! Вставай! Вставай!

Полумрак склада разрезали тонкие лучи победившего солнца. Всех верующих в него, светило гостеприимно встречает объятиями. И пылинки, мечущиеся в поисках покоя, и громкие возгласы, какими бы резкими они ни были в утренние часы, как в защитные скафандры, облаченные в розовую рассветную ауру благодати. В это утро лучи приютили голоса высокомерные, а пылинки наивно безразличные.

— Вы уверены, что это необходимо? — спросил Стас у старшего по званию.

— Уверен, Стас! Уверен. Степанов, буди и ты е... — выругался майор Петров, — я не хочу здесь торчать полдня!

— Вставай! — Степанов исполняя приказ, пересек склад и дойдя до первого спящего ткнул его дубинкой, позаимствованной у подчиненного.

Не каждый день ты поступаешь в подчинение ФСБ, хоть и сам начальник! Так что Степанов исполнял приказы, стараясь показать свое честное отношение к долгу перед Родиной и искреннее уважение к субординации.

— А-а-а... — открыл глаза Федора.

— Вставай! Буди своих! — скомандовал Степанов.

— Ага! Сейчас, Михал Сергеевич!

— Какой я тебе Михал Сергеевич, — прорычал Степанов и добавил громче, — Вставай, мать твою!

Две фигуры в штатском стояли в узком потоке утреннего света. Стас сморщился и повернувшись лицом к двери спросил:

— Разрешите подождать снаружи?

— Эко, тебя, Стасик, работа на воздухе-то! — смеясь, отозвался Петров, — на Вы, и разрешите! Ладно, пойдем! Все равно их здесь не рассмотреть.

Уже в дверях, майор скомандовал:

— Буди их, Степанов, и гони на улицу!

Федора кряхтя, ворча и спотыкаясь, полез по тряпкам, поролону, старым автомобильным чехлам и истертым коврикам служившим постелью обитателям склада. Первым на пути был Сергей.

— Что делать? — спросил Федора.

Как ответ на его вопрос раздался возглас одного из тех, кто при законе:

— Михаил Сергеевич, смотрите — тут еще один!

— Фу...бл... Чтоб его...- простонал Михаил Сергеевич, — сдох что- ли? А вонь — то!!! А ну, пихни его!

Было слышно, как тяжелая подошва шваркнула по бетону и следом тупой звук встречи ботинка с телом.

— Ы-ы-ы-ы... — отозвалось тело.

— Живой! Тащи его наружу!

— Михал Сергеевич, за что???Я хотите отдежурю, хотите в усиление, хотите...

— Расслабься, Саня! Гы, гы, гы, — Михаил Сергеевич хохотнул и сплюнул на лежащее тело.

— У нас есть кому его тащить... А, что ты там еще хотел сказать про то, что я хочу???

Три фигуры в форме рассмеялись. От их смеха Иван снова схватился за голову и застонал.

— Эй, вы там, шевелитесь! — раздался голос Петрова с улицы.