Амулет Паскаля

Ага, вот я и вспомнила свои детские ужасы! Помню, как смотрела однажды телевизор, где показывали какое-то государственное мероприятие, и вдруг подумала: писают ли президенты? Я долго размышляла над этим важным вопросом. Он меня мучил настолько, что на первом же уроке 1 сентября я подняла руку и поставила его ребром учительнице. Я была убеждена, что она даст отрицательный ответ. Учительница растерялась и выгнала меня из класса. Так я ничего и не поняла. Решила, что это — государственная тайна, о которой нельзя говорить вслух…

Так вот, мне трудно представить молодость моего хозяина. И то, что он целовал женщину. И покупал ей розы или снимал перед ней носки…

Не всегда же он был состоятельным и одиноким. У него в кабинете — полно всяких фотографий. Даже на сафари среди чернокожих аборигенов! И ни одной семейной.

А я? Выстраиваю прошлое своего хозяина, а сама не могу навести порядок в собственной жизни! Все — такими вот кусками, все — как прогнивший невод. Тонкий. Сквозь дыры свистит ветер. В такой невод может попасть только большая рыбина — такая, как это детское воспоминание. А ведь были же и поменьше. Те, что делают море сияющим и движущимся — целые косяки всякой мелочевки, которую обычно снова выбрасывают в воду. Но ведь она есть!

Что я расскажу своим потомкам, когда буду лежать перед ними на шелковых простынях и кружевных подушках!!

5

Грустный вечер. Вчера мы распрощались с Николой. Он вытащил свой шарик и, я бы сказала, ушел, даже не оглянувшись. Он был поглощен своими мыслями. Человек «на своей волне». Я таких понимаю и обожаю, хотя на первый взгляд кажется, что они не в своем уме, а проще говоря — они кажутся кретинами. Они блуждают в трех соснах и проливают кофе на белую рубашку не только себе, но и соседям. Они всегда молчат и избегают общества. А когда с ними разговариваешь, то цедят что-то сквозь зубы и смотрят волком исподлобья.

Обычно они любят животных и держат, скажем, пять собак разной породы и разного пола, возятся с их потомством, отдают им свой жалкий ужин. Добиться от них улыбки, а тем более смеха — подвиг со стороны собеседника. Несмотря на все это, у них нет неуважения к обществу как это кажется на первый взгляд. Скорее наоборот. Общество в лице ближайшего окружения ставит им всяческие замысловатые препоны в жизни. У них спрашивают о запахе от животных, который стоит в их доме, или о моде на галстуки. Или еще о какой-то ерунде, в которой они не разбираются. И поэтому раздражаются. И поэтому надолго замолкают. Таких нужно водить за ручку, потому что они всегда вступают в лужи. А потом (порой это происходит после их одинокой кончины) у них под продавленным матрасом благодарные потомки находят чертежи летательных аппаратов, письма от жителей внеземных цивилизаций или что-то в этом роде. Возможно, картины или свитки со стихами. И продают их на аукционах за бешеные деньги. И вздыхают: «Эх, если бы это все — раньше…» Не понимая, что «человеку на своей волне» это «раньше» было так же пофиг, как и теперь. И даже «теперь» — лучше, чем «раньше», потому что теперь ему никто не будет докучать дурацкими вопросами.

…Мсье Паскаль встал из-за стола, как только за Николой закрылась дверь. Правда, на дорогу он отписал нашему печальному гению кругленькую сумму. Мне даже стало обидно за Веронику. Видимо, в глубине моего естества зашевелился ген феминизма.

— Больше получает тот, кому ничего не нужно! — провозгласил мсье свою очередную сентенцию, заметив мои удивленно приподнятые брови.

Мы молчали. Не знали, что сказать вслед человеку, который влюбился в голубку… Возможно, раньше в его сутулую спину я покрутила бы пальцем у виска. Я попыталась вникнуть в то, что сказал мой хозяин, но мало что поняла. А напутствие мсье Паскаля было примерно таким:

— Трансформаторный мотор, трансмиссия электрического тока на расстояние без проводов, устройство для индивидуализации сигналов, планетарная трансмиссия. Всемирная система — Башня Ворденклиф… Будем надеяться, что он еще успеет на последний автобус… Доброй ночи, господа!

Мы удивленно переглянулись.

Следующий вечер выдался тихим и грустным. Представляю, скольких усилий стоило Галине позвонить мне. Сначала она поговорила о погоде и скуке, которая ее уже достала. А потом, будто невзначай, спросила, не хочу ли я чего-нибудь выпить. Разумеется, ей хотелось встретиться и поговорить со мной. Я накинула плащ и выскочила в бистро…

Галина — полная противоположность людям «на своей волне». Она как раз из тех, кто всю свою жизнь ловит эту волну. Серфингистка! Очевидно, сегодня у нее было особое настроение… Она говорила без умолку.