Амриты

Она очнулась, когда услышала:

– Настя!

Дед стоял на крыльце полностью одетый.

– Настя, я вызвал такси, поеду в больницу.

– Я с тобой, – ответила Настя.

– Надень что-нибудь…

– Да, хорошо…

Она вошла в дом, натянула джинсы, свитер. В последний момент вспомнила о телефоне.

«Надо позвонить маме, она же ничего не знает».

Позвонила из такси. Старалась говорить спокойно:

– Мам, извини, что разбудила… Бабушке стало плохо, ее увезли в больницу. Мы с дедом сейчас едем туда… Что? Я не знаю, передаю трубку деду…

Дед крепился, он глухо подтвердил то, что уже сообщила Настя, продиктовал адрес больницы.

Вернул Насте трубку:

– Они сейчас подъедут, – сказал коротко. Настя кивнула.

Семья собралась больничном коридоре. Заплаканная мама, отчим, Настин брат сонный и ничего не понимающий. Безучастный дед.

Наконец, появился молодой доктор, усталый, но спокойный. Мама бросилась к нему:

– Что, что доктор?!

– Она сейчас спит, так что, думаю, вам тоже можно ехать домой, – посоветовал он. – Утром приходите.

– Но как же… – растерялась мама.

– Если что, вам позвонят, – пообещал он. И Настя вздрогнула от этого обещания.

– Как же это? Как же? – бормотала мама, – она не болела никогда… и вот…

Врач пожал плечами:

– Что же вы хотели, возраст…

Мама еще хотела остаться, подежурить. Но ее уговорили. Отчим усадил всех в машину и отвез в дом деда и бабушки.

Спать никто не мог. Кроме Настиного брата, разумеется.

Собрались за столом, сидели молча. Мама выпила валокордину и деду накапала. Снова Настя почувствовала удушающий запах. Тошнота подступила к горлу.

«Это от страха, – догадалась она, – меня мутит от страха!».

Отчиму удалось уговорить всех, хоть немного поспать.

Настя нехотя поднялась к себе, оставаться одной не хотелось. Она села на край дивана, обхватила голову руками и задумалась. Мысли мгновенно заполнили ее голову, и все такие тяжелые, тягучие: «а вдруг?» – пугали они, «что если?» – допрашивали. И Настя не выдержала. Вскочила, сосредоточилась, вызывая в себе представление о выходе в запределье.

Получилось не сразу. Настя даже засомневалась: что если амриты каким-то образом, забрали у нее способность путешествий по струнам. С них станется.

Она заставила себя успокоиться, встряхнула головой, закрыла глаза, сосредоточилась и с закрытыми же глазами шагнула…

У нее получилось. Она поняла это сразу. Исчезли привычные ощущения, вместо них появились ни с чем не сравнимая легкость, сродни невесомости, раньше при входе у Насти кружилась голова. «Скорее всего, именно от страха тела перед неизвестностью» – успела подумать Настя. Она не знала, куда ее затянуло, не стремилась к определенному месту, у нее не было никакой цели. Просто, она нуждалась в непривычном действии. Именно так – в непривычном. Чтоб обрести спокойствие, ей требовалось погрузиться в хаос. Хаос, как ей казалось, вытянет все лишние мысли, заставит принимать решения, избавит от чувства беспомощности. Она шла, летела, протискивалась, парила, ее тело обретало различные формы, то расширяясь до размеров вселенной, то съеживаясь до микрона, до атома, почти исчезая, поглощаемое бесконечностью. Мириады вещей проходили сквозь нее, часто она бы не смогла дать им названия, настолько бесплотными и абсурдными они были.

Она видела в сгустках тумана крохотные искры, хватала их руками и рассматривала: глыбы льда, протуберанцы, черные провалы, горы и кратеры, гигантские смерчи, берущие начало далеко внизу и уходящие мощными воронками в беспределье. Она отшатывалась, сбрасывала пыль с ладоней, искры улетали и терялись в тумане.

Однажды она устала и увидела траву под деревом, и тень дерева, отбрасываемую без всякого солнца. Но Насте было все равно. Она упала на траву и мгновенно уснула.

– Настя, – она с трудом вспомнила свое имя.

– Настя! – кто-то звал и тормошил ее.

Она открыла глаза. Над ней склонилась мама:

– Я в больницу, присмотри за братом.

– Хорошо, – На самом деле у Насти получилось плохо. Она все никак не могла понять, как очутилась на этом диване в этой комнате.

– Мам, ты когда приехала?

– Господи, девочка моя! Ты что?! – мама была явно расстроена. – Проснись, у меня нет времени. Мы с отцом едем в больницу к бабушке. Будь добра, вставай!

Настя подчинилась.

– Да, да, конечно, уже иду, – бормотала она. «Значит, мне приснился сон, – с трудом соображала она, – я помню, как бродила где-то там… и еще дерево… и бабушка… значит, бабушка не приснилась…».

– Мам, ты звонила в больницу? – осторожно спросила Настя.

– Звонила, – мама уже выходила из комнаты, – говорят, что хуже не стало и на том спасибо…

Настя тоже спустилась следом за мамой на первый этаж. Дед и отчим стояли в дверях, ждал маму. Брат, видимо, еще спал.

– Все, будь умницей, я позвоню, – мама торопливо чмокнула Настю в щеку.

Они уехали, а она осталась в опустевшем доме.

Настя меланхолично убрала со стола остатки завтрака, помыла посуду. Заглянула к брату, спит ли?

Села у стола, положив локти перед собой, и стала смотреть в окно.