Ами-Де-Нета [СИ]

Глаза за стеклами насторожились. Вычурное автоматическое перо легло поверх исписанного листа.

— К чему этот вопрос, принцесса? А своим ощущениям не доверяешь? Вчера он танцевал с тобой.

— Я не знаю, — Неллет развела руками, пытаясь объяснить, — он… он…

— Подойди ближе. И прикрой двери, как следует.

Веа подняла толстую стопу бумаг, вытаскивая папку с защелкой.

— Он кажется таким, спокойным и положительным. Вежливый. Но я не знаю…

Неллет не хотела обижать чужого человека, только потому что в танце ей показалось что-то. И сон. Ну мало ли — сон… Но все равно она закончила, пока веа открывала глянцевые обложки.

— В нем что-то плохое. Может быть. Но я вдруг ошибаюсь?

— Ты добрая девочка, Неллет. Боишься обидеть человека, которого так мало знаешь. Я понимаю. Джент Теннет — уважаемый высокородный. Его владения очень далеко, на самом западе материка Зану. Там его родовая усадьба. И теперь юная миссе Агейя станет хозяйкой владений. Любая женщина не только материка, но и Острова может позавидовать ей. Жена богатого, уважаемого человека, в перспективе — одного из вечно-живущих.

— Как жена? — сбитая с толку Неллет уставилась в печальное лицо веа Клодэй, — жена? Его жена?

— В традициях Зану выбирать себе невест с пяти лет, с возможностью свадьбы, когда девушке исполняется десять. Думаю, высокородный джент именно поэтому появился на празднике Мэйо.

— Но биологически, мы же учили! Веа-мисери, она младше даже нас с Натен! А мы считаемся девочками и разрешенные браки — только с шестнадцати лет!

— У нас да. Зану — другое дело. Не возмущайся, Неллет. По традиции муж не имеет права заставить молодую жену исполнять все супружеские обязанности. Он будет ждать, пока Агейе не исполнится четырнадцать. Если она сама не решит иначе. Законы иногда кажутся более нелепыми, чем они есть на самом деле.

Рука веа, украшенная тяжелыми кольцами, лежала на раскрытой тетради, не давая увидеть пришпиленные к ней снимки.

А Неллет по-новому переживала последние воспоминания. Как она похорошела, с удовлетворением говорил джент, и ушел, извинившись. Забрал Агейю. Ждал, когда она станет похожа на мать!

— Антейя, — внезапно сказала, и рука веа дрогнула на блестящих листках.

— Откуда ты знаешь?

— Она кто?

Веа Клодэй внимательно смотрела на свою ученицу, будто решая — сколько можно рассказать. Отвечала медленно, выбирая слова, и рука отодвигалась, показывая ошеломленной Неллет верхний снимок, очень яркий.

— Антейя Териз, бывшая жена джента Теннета, его вторая жена. Мать нашей Агейи. Могу я узнать, откуда ты знаешь? Неужели девочка сама рассказала тебе?

— Сон, — коротко ответила Неллет, не в силах отвести глаз от прекрасного лица, схваченного под маленьким подбородком ремешком чеканного шлема. Высокий султан, венчающий бронзу, падал на плечо алой волной.

Она только собралась спросить веа, неужто мать Агейи была королевой степей, о которой сложено столько легенд, но снимок скользнул в сторону, открывая следующий. То же лицо, но обрамленное зелеными прядями, такого же цвета огромные глаза, чешуя на покатых плечах.

— Она была актрисой великого Театра Зану. Из-за нее джент Теннет расстался с первой женой, высокородной, как он сам. Но не женился на Антейе, почти до самой ее смерти, и вдруг. Когда ее болезнь подходила к концу…

Веа Клодэй развела руками, кладя их на подлокотники.

— Передумал. Это ущерб для репутации, но он поступил честно, хоть и в самом конце. Агейя? Она не его дочь. Возможно, из-за нее он и не хотел связывать себя законом. Сначала. Неллет, я сказала достаточно. Агейи нет, переход совершен ранним утром, думаю, они уже приходят в себя и скоро отправятся в усадьбу. Иди, милая. У вас много работы сегодня.

Неллет послушно направилась к двери. Встала, держась за ручку.

— Веа-мисери, а что будет, если Агейя не захочет… ну, делать то, что положено настоящей жене? Даже потом?

— Боюсь, у нее теперь нет выбора. Только если джент сам обратится к суду и расторгнет брак. Иди, милая.

На крыльце дома навстречу Неллет поднялся Калем, он сидел на ступеньках вместе с Натен.

— Ты не убивайся так. Посмотри, что Нати нашла, когда девочки убирали шкафчик Агейи. Под матрасом.

В руках Неллет оказалась пачка смятых листков, сплошь исписанных линиями и словами.

— Она рисовала наши вассы, — хмуро сказал Калем, пока девочка перебирала бумаги, — все, что мы делали, все тайные. И подписывала. Зачем, как думаешь?

— Ясно же, — сердито вмешалась Натен, — хотела их показать кому-то. Может быть, веа Клодэй. Или инспектору по учебе. Тогда было бы нам паршиво. А мы ей верили.

— Я не знаю, — Неллет перебирала рисунки, с холодком внутри читая подробные записи, сделанные ломким, еще детским почерком, — может быть… я не знаю! Но вдруг тут что-то другое! Если веришь человеку, нужно верить всегда. До конца. А не понимаешь — спросить его самого.

— Ее теперь не спросишь, — Натен забрала из рук Неллет рассыпающиеся листки, складывая их в бумажный пакет, — даже ты не можешь отправиться так далеко, не посещая центр перехода. А тебя туда не пустят, без разрешения взрослых.