Амфитрион

Ночь он провел в коридорчике возле бокса, где на большой и высокой, как античное ложе, кровати умостился Пётл. Несколько раз услышав краем уха фразы типа «ненормальный отец» и «не связывайся с прессой», придумал наш герой и гениальный план действий: Петла взять себе, а потом что-нибудь сообразить. На следующий день Митя схватил в охапку Петла и, не сказавшись никому, отбыл. Его не искали.

* * *

Поверить в Петла было невозможно. Событие относилось к разряду тех, что осмысливаются только по кусочкам, но не отвлеченно и целиком: единым айсбергом пропихнуть их в мозг так же невозможно, как нельзя продеть таксу сквозь обручальное кольцо. В статусе обладателя свежего подрощенного ребенка Митя, и так-то живущий на втором облачном слое, вообще выпал из жизни: его, как на палубе корабля в шторм, кидало от страха быть пойманным к страху за мальчика, от абстрактного осознания огромной ответственности к не менее абстрактному осознанию неготовности к ней.

Он старался не думать о последствиях похищения, о том, что, может быть, ребенка «не долечили». Да и как можно кого-то долечить за неполные сутки? Вроде доктор Врублевский сказал, что в целом с ребенком все в порядке, что у него, конечно, шок, растяжения, синяки, легкое сотрясение мозга, но квадратный метр Склифа занимать больше незачем: все это, и даже сотрясшийся мозг, лечится лежанием в темноте и покоем. («Наверное, я получил сотрясение мозга прямо при рождении, – подумал тогда Митя, – моя бы воля, я бы все время так…». Параллельно какой-то другой, глубинный, быстрый и решительный Митя, происходивший от охотников, а не от собирателей, уже кивал со сдержанной озабоченностью мужественного отца и направлялся к палате Петла.)

Найти частного врача? Но мистер Уайльд еще не успел в своем благополучии завести такого, не думал, что возникнет необходимость. Подумал было о Садко; допустил, что Садко, если и не выведет Петла из шока лично, то наверняка знаком с дюжиной лучших мозго́логов, или как правильно называются специалисты по землетрясениям в черепе?.. и все же заключил, что не тот случай. Слишком ушлый Садко, пускай и большой профессионал. Не надо, чтоб кто-нибудь такой лечил Петлу голову.

Обратиться в «Гнозис» Митя теперь тем более не мог. На данный момент подлая «консалтинговая компания» ограничила взаимодействие с ним пополнением его банковского счета, и напряженная работа с казусом Пересветова и Ослябина не принесла ему ни кабинета в Пряничном домике, ни приближения к тайнам компании. А они с течением времени стали мучить его только больше. Обернувшийся вокруг дверного косяка маленькой шестиметровой комнаты Рагнарёк понаблюдал за хозяином, задумчиво почесал нос белой лапой, отошел и лег возле входа в квартиру в позу сфинкса, как собака.

– …Алена! – осенило Митю. Женщина придумает. В них же это заложено – они даже если и не знают, что делать, все равно рассчитаны на детей.

Тем временем Пётл спал не как трехлетка, большая часть жизни которого по детскому ГОСТу и так должна проходить во сне, а как зачарованный принц из сказки. Митя опустился на стул рядом с узким диванчиком, куда уложил тяжелого размякшего ребенка, и схватился за голову. Похитил трехлетнего летаргического сироту. Как его кормить? Как за ним ухаживать? А если он не проснется? А если проснется? Что ему сказать: «Здравствуй, Пётл, я твой папа?» Тихо, уговаривая себя, что громкие звуки могут «разбудить парня», Митя прокрался из маленькой комнаты в большую – стоять у окна возле исторической отметины, что осталась от шальной пули, попавшей в стену у подоконника во время осады Белого дома в далеком 1993 году.

Митя никогда не курил, а теперь, при наличии ребенка, и начинать было поздно. Но как всякий человек, который, нервничая, вступает в контакт либо со ртом, либо с руками, он грыз предметы – и не только ручки и карандаши. Глубоко задумавшийся Митя был неоднократно замечен за попытками сгрызть чашку или покалечить корешок своего же любимого Moleskine. Вот и сейчас, набрав Аленин номер и недоумевая, куда она подевалась, в растерянности он уже вцепился было зубами в телефонную трубку, когда у него за спиной издала характерный дорогой «чирк» зажигалка S.T. Dupont. Отвлекшись от согрызания трубки, Митя увидел, как ему с ледяной приветливостью кивнул Заказчик, направлявшийся на обширную кухню чудесной сталинской квартиры.

Пётл повернулся на бок, пробормотал «тяп-тяп» и сладко засопел. Митя рванулся в кухню. Заказчик стоял спиной к нему и озирал открывающийся с одиннадцатого этажа роскошный вид на задворки посольства Великобритании. Хотя Заказчик, где бы ни появлялся, отвлекал все внимание на себя, Митя фоном успел зарегистрировать две вещи – изменившийся ритм дыхания Петла и по-прежнему закрытую на цепочку дверь (цепочка осталась еще от бабушки, и накидывалась на шпенек скорее как оберег от нехороших людей). Но из всего, что ему хотелось сказать, он каркнул только:

– Не надо курить… при ребенке.