Аметист и золото

— Не мешай! — рассмеялся Алекс, ловко увернувшись вместе с ее обновкой. — Историку следует с пониманием относиться к любопытству простых людей!

Он открыл коробку и, достав из нее переливающееся произведение швейного искусства, придирчиво осмотрел его, держа в вытянутых руках.

— Высший класс! — Он тихонько присвистнул. — Доктор Меррик, я должен вам сказать, что в этом платье вы будете неотразимы.

— Но мне не нужно вечернее платье!

— С каких это пор красивой женщине не требуется лишний шикарный наряд? — Это было сказано провокационным тоном и с улыбкой на губах, но в его глазах Мелисанда успела заметить то же странное выражение, какое она видела у своего зеркального отражения во время примерки. Ей живо представилось, о чем Алекс мог подумать, и она пришла в страшное волнение.

Не глядя на нее, Алекс повернулся так, чтобы свет падал на блестящую ткань, и, полюбовавшись сменой оттенков, приложил платье к Мелисанде.

— Восхитительно! — заключил он. — Глядя на тебя в таком наряде, любой мужчина сойдет с ума. Я уже представляю, как струятся твои шелковые локоны по обнаженному плечу и как…

— Алекс! — взмолились Мелисанда, не в силах слышать его вкрадчивый голос и ощущать его присутствие. Она чувствовала, что еще немного, и она перестанет владеть собой. — Прекрати, пожалуйста!

Он вздрогнул от ее окрика и, тряхнув головой, будто отгоняя непрошеное видение, с улыбкой произнес:

— Да, конечно, ты права: если я дам волю воображению, у меня может подскочить кровяное давление. — Алекс вздохнул и неохотно положил обновку в коробку. — Ну, мы едем пробовать фейжоаду? По-моему, самое время развлечься и перекусить.

Фейжоада оказалась действительно восхитительным кушаньем. Напоминающее рагу, это блюдо было приготовлено из черных бобов, сосисок, свинины, говядины, риса, особого сорта капусты, апельсиновых долек и муки маниока, обжаренной с яйцом и луком.

— Когда-то это ели рабы, — пояснил Алекс. — Обычно фейжоаду готовят на обед по субботам. Но здесь, в этом заведении, его можно заказать и в будний день. Я обожаю обедать в этом уютном трактире.

— Да, очень вкусно, — подтвердила Мелисанда, вылавливая сосиску из аппетитного варева.

— Далеко не все так считают, — сказал Алекс. — Но и не каждому удается столь быстро освоиться в Бразилии, как тебе. Скажи, Рио не пугает тебя своими колоссальными размерами и дурной репутацией неспокойного в криминальном отношении города?

— Меня, жительницу Нью-Йорка? Ты, наверное, шутишь! — усмехнулась Мелисанда.

Алекс рассмеялся, отчего черты его лица стали мягче:

— Верно! И Рио, и Нью-Йорк — большие города, однако… — Он вдруг умолк и задумчиво уставился на свою спутницу, тщательно перемешивающую в тарелке компоненты национального блюда. — Скажи, пожалуйста, Мелисанда, — наконец произнес он, — как случилось, что такая красивая женщина, как ты, до сих пор не замужем?

Она залилась румянцем и вздернула подбородок.

— Мне только двадцать пять лет! Я еще не старуха.

— Это верно, — нервно хохотнул Алекс. — Впрочем, и в пожилом возрасте ты будешь хороша собой: у тебя особая конституция и черты лица, которые не портит возраст. Старость тебе не страшна, не бойся.

Мелисанда слегка поперхнулась от неожиданности: не хватало только, чтобы они начали обсуждать, какой она станет в старости!

— Слишком горячее, — отдышавшись, пояснила она.

— Но я так и не услышал ответа на свой вопрос! Знаешь, а в Бразилии женщины твоего возраста обычно уже имеют по двое детей.

— Рада за них! А сколько детей имеют мужчины твоего возраста, хотелось бы мне знать? Сколько тебе сейчас — тридцать два или тридцать три? Я слышала, что здесь принято иметь детишек и на стороне, во всяком случае, среди твоих ровесников, — язвительно добавила Мелисанда.

— Это уже слишком! — Алекс умоляюще взглянул на нее и вскинул руки, прося пощады.

— Ты первый начал задавать глупые вопросы! — парировала Мелисанда. — Я спокойно ела фейжоаду.

— Откуда же мне было знать, что у тебя есть когти?

— Впредь не советую забывать об этом!

— Кошка! — улыбнулся Алекс.

— Мяу! Не забывай, мы поедаем крыс!

Алекс откинул голову и расхохотался, на него стали оглядываться посетители трактира.

Мелисанда тоже покатилась со смеху. Она заметила, что, всегда такой важный и властный, Алекс становился милым и обаятельным, когда расслаблялся и приходил в хорошее расположение духа.

— Лучше ешь фейжоаду и молчи! — приказал он, делая нарочито строгое лицо.

— Но лишь при условии, что ты прекратишь задавать вопросы личного свойства!

— А другие вопросы можно?

— Смотря какие!

— Хм, даже не знаю… — Он наморщил лоб. — Нет, у меня решительно не нашлось к тебе ни одного вопроса не личного характера. Меня интересует только то, что касается непосредственно тебя.

Мелисанда порозовела, смущенная его особым тоном.

— Алекс, я терпеть не могу глупого флирта. — Мелисанда строго взглянула на него. — Пожалуйста, не надо портить вечер пошлостями.

— А я и не собирался говорить пошлости! И почему ты решила, что я с тобой флиртую? — Он подался вперед и накрыл ладонью ее руку. — Ты действительно интересуешь меня, Мелисанда. Почему ты мне не веришь?