Американская грязь

Бо́льшую часть взрослой жизни бабушка провела в США и постоянно ощущала, что ей не рады. Ее возмущали извечные стереотипы, столь распространенные среди гринго. Преодолеть это чувство ей так и не удалось, и отголоски былого негодования по-прежнему раздаются в нашей семье. Хороший пример – я сама. Всегда злюсь на равнодушие, стараюсь бороться с преобладающими в обществе заблуждениями о национальности и культуре. Я остро осознаю, что люди, которые приезжают к нам с юга, – не безликая серая масса, но самостоятельные личности и что у каждого из них есть свое прошлое, своя история и своя причина быть здесь. Мое беспокойство пронизывает мой организм, мою ДНК.

Рассказывая эту сугубо личную историю – от начала и до конца придуманную, – я хотела почтить память сотен и даже тысяч настоящих людей, чьи истории мы, скорее всего, никогда не услышим. Я надеялась создать пространство, в котором мои читатели начнут различать отдельных личностей. Чтобы в следующий раз, когда в новостях нам покажут мигрантов, мы не забывали: в первую очередь все они – люди.

Таковы были мои мотивы. Тем не менее, уже решив написать эту книгу, я очень боялась, что из-за своего привилегированного положения не смогу увидеть какие-то вещи в истинном свете, что допущу какие-то ошибки, – и вполне возможно, так и вышло. Я боялась, что, не будучи ни мигранткой и ни мексиканкой, не имею права писать роман, действие которого происходит в Мексике среди мигрантов. Мне хотелось, чтобы его написал кто-то более смуглый. Но потом я сказала себе: «Если у тебя есть возможность навести мосты, почему не сделать этого?» Так все и началось.

Когда я только принялась за сбор материала, еще не до конца убедив себя в том, что стоит приниматься за эту историю, я брала интервью у одного ученого – потрясающей женщины, которая работает на кафедре исследований культуры чикано при Университете Сан-Диего. Зовут ее Норма Иглесиас-Прието. Во время интервью я упомянула о своих сомнениях. Сказала, что меня тянет написать такую книгу, но я боюсь, что не подхожу для этого. Она ответила: «Дженин, нам нужно, чтобы как можно больше голосов рассказали эту историю». Именно это напутствие поддерживало меня на протяжении следующих четырех лет.

Я старалась быть аккуратной и скурпулезной. Много путешествовала по обе стороны границы и старалась узнать все, что только могла, о Мексике и мексиканских мигрантах, а также о людях, которые живут на приграничных территориях. Все цифры, приведенные в этой книге, – реальные, и хотя я изменила кое-какие названия, большинство мест – тоже реальные. А вот персонажи, будучи неким собирательным образом всех тех, кого мне довелось встретить в дороге, – вымышленные. Не существует картеля под названием «Лос-Хардинерос», и у этой вымышленной организации нет реального прототипа, хотя она и отражает специфику и устройство всех картелей, о которых я узнала. Ла-Лечуса – персонаж вымышленный.

Собирая материал, я научилась одной вещи: не использовать слова «американец» и «американский». В Западном полушарии существует раздражение по поводу того, что Соединенные Штаты приватизировали это слово, хотя на самом деле Американский континент – общий дом множества культур и народов, которые считают себя американцами и не вкладывают в это определение никаких подтекстов. Разговаривая с мексиканцами, я редко слышала, чтобы они называли жителей США словом «американцы». Вместо этого они используют слово, которого нет в английском языке: estadounidense, то есть «соединенноштатцы». По мере того как продвигались мои исследования, даже идея «американской мечты» стала казаться мне каким-то собственничеством. В Тихуане на пограничной стене мне попалось замечательное граффити, которое затем превратилось в своеобразный двигатель этого творческого предприятия. Я сфотографировала его и использовала как заставку нв компьютере. Всякий раз, когда работа стопорилась и мне хотелось ее бросить, я сворачивала все окна и перечитывала эту надпись: «También de este lado hay sueños».

По эту сторону тоже есть мечты.

Благодарности

Я благодарна очень многим людям, без помощи которых эта история никогда не превратилась бы в книгу.

Спасибо Кэролин Терджин, Мэри Бет Кин и Мэри Макмин – за то, что читали самые первые черновики и говорили честно, что получилось не очень. Спасибо Педро Риосу, Брайанту Тенорио, Рейналдо Фриасу и Альме Руис – за то, что читали более поздние черновики и помогали двигаться в правильном направлении. Спасибо Бобу Бельмонту, Дженифер А. Сантьяго и Алехандро Дуарте – за то, что читали финальные черновики и делились своим бесценным опытом.