Амазонки Моссада. Женщины в израильской разведке

Новым рамсадом был назначен генерал Меир Амит, начальник АМАНа — управления военной разведки ЦАХАЛа. Смуглый и худощавый Амит, ветеран Войны за независимость, родился в Тверии в семье евреев — выходцев с Украины, переехавших в Палестину в 1920 году. Кадровый военный, младше Иссера по возрасту, он не был его поклонником. Будучи командиром АМАНа, Амит не видел причин полагать, что немецкие ученые в Египте представляли смертельную угрозу Израилю. Он более взвешенно оценивал ситуацию и утверждал, что ракеты, которые строили в Египте, были устаревшими и неточными. Кроме того, генерал забраковал отчет Хареля о том, что немцы якобы разрабатывают лучи смерти, способные истреблять все живое. Премьер-министр Голда Меир даже упомянула это оружие на экстренной встрече с президентом США Кеннеди. Но Кеннеди не воспринял это алармистское заявление всерьез: такому оружию было место в комиксах о Флэше Гордоне, а никак не в реальной жизни. В дальнейшем оказалось, что правы были Амит с Кеннеди.

Через несколько дней после своего назначения Меир Амит встретился с Изабель Педро, собиравшейся на задание. Перед встречей он ознакомился с отчетами ее инструкторов: «Обладает живым умом, способностью ориентироваться в незнакомых местах, умением анализировать аэрофотоснимки». Он пришел, чтобы ввести девушку в курс дела, но разговор принял неожиданный оборот. Изабель сказала с обезоруживающей прямотой:

— Я горжусь тем, что ношу звание бойца Моссада. Но я не умею пользоваться оружием, я не хочу использовать оружие, и я ни в коем случае не буду соучастницей убийства. Мое оружие — это мои глаза, мои уши, моя память и, естественно, мой фотоаппарат.

Амит молча слушал. Ни в Моссаде, ни в АМАНе никто из сотрудников еще не говорил с ним столь откровенно. И все же нужно было обсудить практические вопросы. Он напомнил о сути ее миссии в Египте.

— Нам нужны сведения об инфраструктуре, о передвижениях воинских подразделений, об армейских базах.

— Я знаю. Меня уже достаточно проинструктировали, и я много читала о Египте. Кстати, я очень рада, что смогу своими глазами увидеть египетские древности, они мне так нравятся…

Он улыбнулся. Когда они прощались, мужчина бросил взгляд на ее обтягивающее трикотажное платье, которое подчеркивало ее роскошную фигуру.

— Возьмите его с собой, — посоветовал он, — оно вам очень идет.

Возвращаясь домой, Изабель была на седьмом небе от счастья. Ее мечта сбывается. Через несколько дней по заданию Моссада она отправляется во вражескую страну, где ее непременно ждет успех, — она была уверена, что не подведет начальство. Девушка верила в свои способности и в свою удачу.

В конце апреля 1963 года Изабель ехала в аэропорт в Лоде вместе с сотрудником Моссада, который сопровождал ее до трапа на самолет El Al в Париж. Когда самолет взлетел, Педро подумала, что это начало новой главы ее жизни: отныне она сама по себе, с новой легендой и личностью, и смертельные опасности будут поджидать ее на каждом шагу. Как ни странно, она не испытывала страха, только волнительное предвкушение.

На следующее утро после прилета в Париж шпионка вошла в кафе фешенебельного отеля «Георг V». Она устроилась за маленьким столиком, и несколько минут спустя к ней присоединился мужчина средних лет в сером костюме. Он был невысокого роста, коренастый, с густыми бровями и аккуратными усами на морщинистом лице.

— Меня зовут Майкл, — представился он.

Это был командир оперативного подразделения Моссада «Мифрац» («Залив»), занимавшегося инфильтрацией бойцов и агентов во вражеские страны. Позднее она узнала, что именно он руководил покушениями на немецких ученых по приказу маленького Иссера. Майкл расспрашивал ее о личных делах, несколько раз уточнял, готова ли она рисковать жизнью и сумеет ли внедриться в правящие круги Египта. «Мои ответы определенно пришлись ему по душе, — рассказывала она позднее журналистке Далии Мазори. — Незадолго до моего отбытия в Египет он сказал мне: „Поезжай и делай то, что считаешь нужным, где считаешь нужным и когда считаешь нужным“. Думаю, лучшего комплимента было не найти. Он убедился, что я обладаю всеми необходимыми качествами для выполнения задания, и целиком полагался на меня».

Встречи с Майклом никогда не были долгими. По соображениям безопасности он предпочитал короткие рандеву в кафе и ресторанах, а по ночам — в барах и клубах. «Это лучшие места для секретных встреч», — объяснял Майкл, взявший на вооружение разработанный Харелем метод.

Но в случае Изабель он изменил своим привычкам и стал уделять ей больше времени. Майкл придавал особое значение операции в Египте, которую поручили женщине, готовой рисковать собой. В прошлом он был бойцом подполья и возглавлял праворадикальную группировку Штерн. Немалую часть своей жизни он провел в подмандатной Палестине, скрываясь от британской полиции, меняя внешность и имена. Когда британцы его наконец разоблачили, они сослали его в Эритрею на несколько лет. Он искренне желал, чтобы Изабель не повторила его ошибок, поэтому приложил все возможные усилия, чтобы создать ей железобетонное прикрытие.