Амазонки Моссада. Женщины в израильской разведке

Вальтрауд и Вольфганга 4 февраля 1968 года привезли в международный аэропорт Каира, где они сели в самолет до Афин. Там они сделали пересадку на рейс Lufthansa до Франкфурта, откуда собирались лететь в Мюнхен, конечный пункт их назначения. Но пока самолет находился в воздухе, ожидавшие их офицеры Моссада вдруг передумали: ведь супругов могли арестовать в Мюнхене и судить за покушение на убийство! Дело в том, что в немецкие инстанции поступило несколько жалоб из-за посылок со взрывчаткой, которые Лотцы отправляли немецким ученым в Каире, и это могло стать достаточно веским основанием для ареста.

Куратору Лотцев Мотти Кфиру надо было срочно найти решение! Он и его коллеги связались с немецким адвокатом, который по указанию Рейнхарда Гелена защищал пару на суде в Каире, и тот сразу принялся за дело. Как только самолет с четой Лотц приземлился во Франкфурте, израильские и немецкие службы вывели их из самолета, не дав даже забрать чемоданы. Им выдали новые паспорта и посадили на рейс до Брюсселя.

Это был небольшой самолет Caravelle с четырьмя сиденьями в каждом ряду, по два с каждой стороны от прохода. Неподалеку от супругов сидел Кфир в накладных усах и парике; они его не узнали. Но вдруг Кфир услышал, как кто-то напевает песню «Золотой Иерусалим» израильского композитора Наоми Шемер, ставшую неофициальным гимном Шестидневной войны. Он встал и начал ходить по самолету, высматривая, кто же поет, и с изумлением обнаружил, что это Вальтрауд. Разволновавшись, он снял маскировку и подошел к паре. Лотц вскочил со своего места и тепло обнял его, а Кфир обратился к Вальтрауд:

— Откуда вы знаете эту песню?

Она улыбнулась:

— Когда я сидела в камере с Марсель, мы ее услышали по израильскому радио.

Песню Шемер женщины слушали стоя, как государственный гимн. И теперь, на пути к свободе, взволнованная Вальтрауд вспомнила мелодию, которая давала ей надежду в те темные времена.

Из Европы пара улетела в Израиль. В самолете Расти вручил Тедди любовное письмо, еще более страстное, чем прежние. И в этом письме он наконец раскрыл правду, о которой молчал годами: что у него есть жена и сын. Он писал, что собирается разойтись с женой, потому что его жизнь навсегда связана с Тедди. Узнав, что у него есть ребенок, Тедди «была страшно потрясена», как она позже рассказала Марсель.

Когда их самолет приземлился в Израиле, среди торжественно встречавших его недоставало одного человека — жены Зеэва-Вольфганга, Ривки Гур-Арье.

Как же долго она ждала этого дня! После долгих лет тревог и опасностей, испытаний и тюремного заключения ее муж возвращался домой. Их сын Одед, который восхищался отцом, был взволнован не меньше. Ривка подготовилась к его приезду: нарядилась, накрасилась, привела в порядок дом. Но буквально за час до приземления самолета раздался звонок в дверь. Нежданным гостем оказался ее дальний родственник Авраам Шалом[18] с женой. Они раскрыли Ривке страшную тайну и мягко посоветовали ей не приезжать в аэропорт.

Вечером того же дня Зеэв Гур-Арье встретился с сыном, после чего направился домой к Ривке.

«Это была ужасная встреча», — рассказывал Одед годы спустя.

Никакими словами не описать ту боль, стыд и унижение, которые Ривка Гур-Арье испытала в ту ночь. Они преследовали ее до конца жизни. Ривка чувствовала, что ее предали и обманули — не только муж, но весь Моссад, командиры Зеэва, кураторы и друзья. Ведь они не просто годами скрывали правду — они ее приняли, поддержали и использовали в своих целях. Да, Моссад позаботился о том, чтобы она ни в чем не нуждалась, платил ей жалованье Зеэва, помог устроиться на работу в Министерство туризма. Но ничто не могло залечить ее рану, и она так никогда и не простила членам Моссада того, что они принесли ее — жену и мать — в жертву во имя разведки.

Униженная и разбитая, она пыталась жить дальше, пока Зеэв Гур-Арье строил новое счастье с Вальтрауд. Они открыли конный завод в Ганоте, неподалеку от Тель-Авива. Вальтрауд возобновила дружбу с Марсель, которая также переехала в Израиль. Когда Марсель выходила замуж, Гур-Арье держал один из четырех шестов хупы[19]. Вальтрауд прийти на свадьбу не смогла — она тяжело заболела (сказались последствия побоев и пыток в Каире). Вскоре ее не стало.

Без нее Гур-Арье остался неприкаянным. Он снова женился, но третья жена, Ноэми, бросила его, когда он изменил ей со своей будущей четвертой супругой, немецкой журналисткой. Он скитался между Израилем, Соединенными Штатами и Германией, написал автобиографическую книгу «Шпион с бокалом шампанского», без особого успеха пробовал себя в разных профессиях и умер в одиночестве и бедности в 1993 году.

Самой светлой частью его жизни была страстная история любви с Вальтрауд; самой темной — страдания, которые он причинил жене и сыну.