Амарант

Данте осторожно отодвинул пропитанную кровью тряпку. Рана выглядела хуже, чем он думал. Пуля вошла в грудь слева, ближе к плечу. Вида крови Данте не боялся, однако сейчас тошнота подступила к горлу. Это сделал он. Но почему? Зачем ему понадобилось стрелять в Габриэля? Он не помнил, что случилось. Они с Габриэлем разговаривали, а в следующее мгновение солнечный луч полоснул его по глазам. Палец дернулся, раздался выстрел… Как у него в руке оказался пистолет? Данте не помнил.

— Похоже, ты сейчас блеванешь, — мягко произнес Роберто. — Почему бы тебе не прогуляться? Заодно прикупишь и мне бутылочку. Эта, боюсь, вся на твоего приятеля уйдет.

— Раньше сказать не мог? — буркнул Данте. Однако облегчения скрыть не удалось: Роберто был прав, он не мог находиться здесь.

Выйдя на улицу, Данте глубоко вдохнул смердящий отбросами воздух. Вид лежащего без сознания Габриэля с окровавленной тряпкой на груди напомнил ему ужасную картину, которую он увидел девять лет назад, войдя в собственную гостиную.

Невидящие глаза матери. Она изумленно уставилась в потолок, словно увидела там ангелов небесных, сидящих на облаках и помахивающих ножками.

Залитое кровью лицо отца. Красная маска смерти, которая не успела засохнуть, глянцево блестела в электрическом свете.

Длинная узкая рана на горле и у Кармен, и у Хоакина. Практически незаметная, но до ужаса глубокая. Отец лежал на спине, свесившись с диванчика, на котором обычно принимали гостей. Именно поэтому кровь скрыла его лицо. Мать же сидела в кресле, запрокинув голову, словно рассматривала кого-то, склонившегося над ней.

Ее убийцу.

Одно-единственное воспоминание на мгновение ослепило его. Данте почему-то решил, что Габриэль виновен в смерти родителей, и попытался убить за это. Но как он пришел к такому заключению? Просто стукнуло в голову? Данте редко полагался на эмоции и предпочитал логические выводы. Здесь же логики не было никакой. Мысль просто пришла и оставалась с ним до того момента, когда раздался выстрел. Словно этого и добивалась.

Данте встряхнул головой. Волосы упали на глаза, и он в раздражении откинул их назад. Не время раскисать! Все, что от него требовалось, он уже сделал, и Габриэль пока жив. Пусть выстрелил он, но это была всего лишь случайность! Данте ничего не помнил, но надеялся, что Габриэль, очнувшись, прояснит ситуацию.

Когда Данте вернулся, Роберто уже закончил операцию. Он продемонстрировал пулю, зажатую между двумя тонкими проволоками.

— Видал, да? — довольно произнес он.

— Как тебе удалось вытащить ее вот этим? — Данте изумленно смотрел на самодельный инструмент.

— Практика, — ухмыльнулся Роберто. — Знаешь, сколько всего я повидал в Трущобах? Не перечислишь! Где моя награда?

— Держи, — Данте протянул старику бутылку. — Как он, в порядке?

— Если до завтра очухается, то выкарабкается, — уверенно сказал Роберто, маниакально свинчивая крышку. Он припал к горлышку и сделал пару больших глотков. — Ух, как хорошо! Почаще бы ты ко мне ходил, цены бы тебе не было!

— Каждый раз таскать к тебе раненых? — усмехнулся Данте.

— Нет, лучше не надо, — поморщился старик. — Лицо его мне знакомым показалось. Уж не тот ли это мужик, который…

— Он самый, — перебил его Данте.

— Нашел-таки, — Роберто вновь присосался к бутылке.

— Нашел, — кивнул Данте. — Правда, не совсем понимаю, кого именно.

Всю ночь Данте просидел рядом с Габриэлем. Демон не приходил в себя, но и не спал. Периодически он вскрикивал, метался по кровати, хватался за раненое плечо, пытаясь сдернуть повязку. Данте приходилось держать его, пока он не успокаивался. Потом наступало затишье, которое долго не длилось. Иногда Габриэль бредил и звал Алоиза. Несколько раз упомянул Торквемаду, но при чем тут испанский инквизитор, Данте не понимал.

За окном опять лил дождь. Данте закутался в старое одеяло, которое дал ему Роберто, и сидел у стены, подтянув колени к груди. Он начал восстанавливать в памяти все, что произошло сегодня, и с удивлением понял, что после разговора с Габриэлем никаких деталей не помнит. Лишь одно оставалось ясным, как день — он почему-то решил, что Габриэль виновен в смерти родителей. Но как он до этого додумался? Данте не знал.

— Значит, этот мужик помог Милли, — утвердительно сказал Роберто, приземляясь рядом.

— Да, — кивнул Данте.

— А чего он там делал?

— Долгая история. Он выживет, как думаешь?

— Если я не занес какую-нибудь инфекцию, что маловероятно, учитывая градус, — хитро подмигнул Роберто, — с ним все будет в порядке. Везунчик. Чудом ничего жизненно важного не задето. Еще бы пару сантиметров ниже, и разговаривал бы он сейчас с ангелами на небе.

— Это вряд ли, — усмехнулся Данте. — Скорее уж с начальником в аду.

Бродяга хрипло рассмеялся, приняв его слова за шутку.

— Кто его так?

— Я.

— Ты? — Роберто вытаращился на него. — Повздорили, что ли? Тогда понятно, почему ты не поехал в больницу!

— Нет, не повздорили. Сам не знаю, как так вышло.