Амальгама

"Чужеродный вид, введенный в экосистему специально?", Шельма предположила.

"Должно быть", ответила Азара. Колонисты с мира П2, вероятно, прибыв на Таллулу, привезли несколько видов со своей родной планеты и модифицировали их, чтобы они могли здесь выжить. Это было любопытной стратегией; почти все межзвездные путешественники в пути предпочитали быть цифровыми, не биологическими, и даже если у них, как у основателей Хануза, был фетиш на восстановление своих биологических тел по прибытию, то такие путешественники колонизировали в основном стерильные миры. "Похоже кто-то другой приехал охотиться за местными сокровищами задолго до нас".

"Видимо", согласилась Шельма. "Но если Таллула давно исследована, то почему процесс её нагревания не известен по всей галактике?"

По мере того, как они спускались глубже, ленточных водорослей было все больше, суп из микробов - гуще, а существа на П2 - более многочисленными и разнообразными. Животные, напоминающие креветок, фильтрующих микробов из воды. Плавучие газовые пузыри с ядовитыми щупальцами. Извилистые, мускулистые рыбы всех размеров. Все они питались друг другом, водорослями и креветками.

В радиусе действия сонара появился обширный лес появился, поднимающийся со дна океана. Азара уже впечатлилась размерами плавающих водорослей, но их прикрепленные ко дну родственники были настоящими гигантами, высотой в шестьдесят метров. Благодаря конвекционным потокам в воде, отводящим тепло более эффективно, чем воздух, разница температур была здесь менее резкой чем на поверхности, но вода так же помогала более высоким растениям поддерживать свой вес. Исследовательские зонды насчитали восемьдесят видов животных только в верхних ярусах леса; некоторые животные были на П2, но были и первые найденные виды на Ц3. А некоторые оказались на Н3, с геномом закодированным с помощью нуклеиновой кислоты.

"Это место действительно было популярным", сухо заметила Шельма. "Достаточно популярным чтобы разбудить биограффитиста в любом исследователе. Ты побрызгаешь Н2 микробами, я добавлю в воду Ц1". Н2 было часть ДНК, наследственным репликатором Азары.

Н3 виды, как и П2, были спроектированы, но по лучшим оценкам вмешательство произошло гораздо раньше, от двух до трехсот миллионов лет назад. Азара проверила локальную копию библиотеки; не было никаких археологических свидетельств о существовании межзвездной цивилизации с Н3 родословной в ту эпоху - и это не одна из тех баз данных, которые Шельма обрезала. Как цивилизация могла достичь такой трудной цели, как Таллула, но не оставить никаких следов?

Когда они медленно спускались в лес, их насекомое заметило нечто, не имеющее ничего общего с биологическим разнообразием Таллулы. Масс-спектрометр робота постоянно анализировал пробы воды вокруг них, и только что он наткнулся на необыкновенную находку. Масса объекта составляла 40.635 атомных единиц. Это далеко-не-целое число имело бы смысл как среднее значение пробы, содержащей смесь кальция-40 и его более тяжелых изотопов - но это было не среднее значение, это была масса одного иона. Еще более странно - будучи лишенной всех своих электронов, эта штука имела заряд, не двенадцать или около того, но 210. Это было вдвое больше, чем у любого известного стабильного ядра, и в десять раз больше, чем предполагал его атомный вес.

"Кто-нибудь заказывал такую штуку?" сострила Азара. Шельма даже не улыбнулась; обедненная библиотека не смогла предоставить станции контекст для правильного перевода.

"Это фемтотех", Шельма объявила.

Азара подумала, затем согласилась. Ошеломляющая догадка, но что еще это могло быть? Новая фундаментальная частица ... с зарядом в 210? Фемтотехнология - проектирование материи в масштабах атомного ядра - все еще оставалась примитивным искусством в Амальгаме; существовало несколько гениальных разработок, но им приходилось делать свою задачу быстро, пока они не разлетелись на части за триллионную долю секунды. Находа насекомого держится уже не менее трехсот секунд, и отсчет продолжался.

"Каким образом можно создать фемтомашину со связующей энергией, равной девяноста процентам массы машины?", поинтересовалась Азара. Самые стабильные ядра, никель и железо, весили примерно на один процент меньше атомной суммы всей частицы, благодаря энергии, связанной с сильным ядерным взаимодействием. Но увеличение этого эффекта в девяносто раз было невообразимым.