Амальгама

Картинка была нечеткой, но ослепительно яркое пятно, отличавшееся повышенной светимостью, можно было разглядеть даже сквозь пелену Накала. Это был Странник, который обращался вокруг Средоточия, периодически меняя свою яркость самым радикальным образом. Причиной падения на эллиптическую орбиту, по-видимому, стало неприятное происшествие вроде выброса очередного протуберанца; теперь в моменты максимального сближения со Средоточием он сиял с невиданной яркостью, которая вновь падала по мере его удаления.

Рои обсудила это с Кэм и Нисом. – Что все это значит? – как бы вслух размышляла она. – Насколько сильным может стать это сияние?

– Даже не представляю, – признался Нис. – Я не понимаю, с чем именно мы столкнулись. Вес сдавливает Странника, каким-то образом возбуждая его вещество, но эффект совершенно непропорционален исходному стимулу. Как будто ребенок дразнит суска и дюжину раз получает соразмерную реакцию, а потом понимает, что пересек некую черту и привел зверя в бешенство.

Рои не понравилось это сравнение. – Что мог сотворить с ними взбесившийся Странник?

– Думаю, у нас есть два варианта, – сказала Кэм. – Мы могли бы просто продолжить удаляться от Средоточия, чтобы обеспечить максимальную дистанцию между Осколком и Странником.

– Однако добиться этого становится все труднее, – заметила Рои. – И рискованнее. – Дело было не только в том, что их скорость падала по мере замедления ветра и истончения Накала, ведь агрокультуры потеряли бы свою жизнеспособность, оказавшись слишком далеко от Средоточия. Рои не могла представить ничего хуже, чем пережить вторжение Странника, чтобы в итоге умереть голодной смертью.

– Второй вариант тоже сопряжен с некоторым риском, – продолжила Кэм. – Еще не поздно занять орбиту, на которой Средоточие будет постоянно заслонять нас от Странника. Сейчас точка его максимального сближения со Средоточием находится ближе, чем мы, а точка максимального удаления, наоборот, находится за пределами нашей текущей орбиты. Мы можем уравнять наши орбитальные периоды и попытаться зафиксировать орбиты Осколка и Странника в таком положении, чтобы Средоточие обеспечило нам максимальную защиту.

– Но как мы поступим, когда орбита Странника продолжит сжиматься? – возразила Рои. – Мы не можем развернуться и следовать за ним в сторону Средоточия, чтобы сохранить равенство орбитальных периодов. – Давным-давно ей в голову уже приходила идея о том, что Барду, наверное, следовало пробить туннели как в гармовой, так и в сардовой четвертях Осколка, тем самым дав им возможность двигаться в обоих направлениях. Если бы они оказались слишком далеко от Средоточия и столкнулись с перспективой медленной, затяжной смерти от голода, это решение могло стать их единственным выходом, но сейчас у жителей Осколка не было ни единого шанса вовремя проложить туннели, чтобы угнаться за Странником.

Нис продемонстрировал листок с сообщением, в котором содержались наблюдения Чо. – Посмотрите, насколько ярче он становится уже сейчас, от малейшего увеличения весов на подходе к точке максимального сближения со Средоточием. В момент сужения орбиты.

Он умолк, но сделать выводы Рои могла и без его прогноза. Либо процесс, вызывавший это свечение, сойдет на нет после уничтожения Странника, либо будет набирать обороты в той же фееричной манере, и тогда местоположение Осколка не будет иметь никакого значения. Если Осколку не удастся укрыться за Средоточием, свет Странника наберет такую мощь, что превзойдет яркость Накала, и они все сгорят заживо.

Рои вернулась к счетной команде геометров, чтобы заняться еще одной задачей. В отличие от Осколка, траектория которого была близка к идеальной окружности, Странник двигался по вытянутой орбите, что лишало их всякой возможности отследить его движение с абсолютной точностью, постоянно оставаясь в центре безопасной зоны, которая в общем и целом – хотя и не точно, в силу скрученной геометрии – располагалась с противоположной от Средоточия стороны. В качестве альтернативы они могли рассчитать орбиту, которая бы обеспечила максимальную защиту, учитывая идеальную регулярность, с которой Странник достигал зловещих пиков своей яркости.

По сути они хотели спрятать Странника за Средоточием, тем самым скрыв его из вида. По мере того, как инструкции счетчиков направлялись к сардовому туннелю, а результаты наблюдений, наоборот, перетекали от Чо к счетчикам, изменения цикла стали проявляться в полученных им данных. Теперь Странник не только становился то ярче, то бледнее, подчиняясь собственной динамике, но и постепенно скрывался за силуэтом Средоточия, поглощавшего ту или иную часть его света. И вслед за переходом Осколка на новую орбиту взаимоотношения двух циклов стали проявлять искомый антагонизм: с одной стороны, ослепительно яркие вспышки Странника пресекались, благодаря вмешательству Средоточия, с другой – в те моменты, когда неидеальная калибровка орбит сильнее всего мешала ему загораживать собой Странника, тот, в силу собственных причин, оказывался в фазе минимальной светимости.