Читаем Амадзин полностью

Горцу, что палец порезать, что в печень кинжалом ткнуть, ощущения одни и те же – неприятно, но терпимо. Потому и нет у них никакого страха перед драками и боями. Чего бояться если последствий никаких? Ни синяк не вскочит, ни болевых ощущений. Завидую я иногда, что во мне только четверть Крови Гор, но ничего не поделать, так Горы распорядились.

<p>Глава 10</p>

Рассвет. Если вы не наблюдали его сидя на краю срезанной вершины Сталагора, вы его не видели. Морозный ветер треплет капюшон накидки, маленькие снежинки покалывают кожу, а на востоке всё сильнее розовеет. В миг когда над горизонтом показывается светило над ним сверкает зеленоватая вспышка. Хороший знак.

Но я забрался сюда не ради зрелища, а провести разбор полётов, как учил дед. Делать это лучше на свежем воздухе, а из столицы не выйдешь. Сотни трупов на плато начали источать жуткую вонь. Это привело к стенам Сталагора стаи падальщиков. Опасности особой нет, когда жратвы прорва твари незлобливы. Главное не наступить на тушу которую падальщик ест в данный момент. Но расхаживать по плато пока не стоит.

Я однажды видел как одна из этих коричневато-рыжих собакоподобных тварей хрумкала незадачливого путешественника вместе с кольчугой. Откусывала куски будто никакой кольчуги и в помине нет. Хрум, и только колечки рассыпаются. Так что лучше я тут посижу, холодно, но спокойно.

– Так и знал что ты тут. – Раздался за спиной хриплый голос старого амадзина. – Зрелищем любуешься?

– Над прошлыми событиями и поступками размышляю. Может что-то стоило сделать по другому.

– Что надумал?

– Не пойму зачем волкогон припёрся на пост воровать реликвию. Её же наверное и без того проверяли не один раз. Да и послали бы агента охранки, он бы её и так забрал – велением короны.

– Верно мыслишь. – Усмехнулся дед. – Её и забирали, раза три. Первый раз не вернули пришлось новую делать. Знает охранка что у нас что-то осталось, не знает только у кого и что именно. Вот и проворачивает свои игры агентские время от времени, а мы шутки ради обманку охраняем. Знают что подделка, но иногда то выкрасть пытаются, то так забирают.

– Неужели трудно догадаться что она у тебя? Я с ходу понял. Стоило наблюдателя в стороне посадить, за неделю бы докумекал.

– Не ты один так считаешь. Только Горы эти наши, а совсем не людские. Всегда мы знаем кто где сидит. Кто докумекал – помер, кто нет – пусть дальше кумекает.

– А обыскать?

– Да обыскивали! Один раз даже нашли, я спрятать не успел. Обычно то я Тать при обысках на палку меняю. В тот раз нежданно нагрянули и хвать за древко. – Хларт умолк задумавшись.

– И?

– А что И? Горы не любят когда их Слёзы грязными лапами мацают. Шмяк – туловище отдельно, руки отдельно. Так что, если у тебя твой кинжал, волей королей потребуют, можешь смело отдать. – Захихикал амаздин. – Погляжу кто кроме тебя его удержит.

– Что же мы такие могучие семьдесят лет прятались? Почему нас Горы не поддержали?

– Потому что измельчали горцы. Всё больше богатство стали в золоте и славе мереть, а не в дружбе и преданности. Оттого и отвернулись Горы, ждали пока новые горцы народятся – достойные.

– Пафосно как.

– Где ты слов то таких набрался, малец?

– Из Аладыных книжек.

– Понятно. – Скривился Хларт, у горцев читателей мало, а писателей и нет пожалуй, даже знания по мастерству из уст в уста передают, я думаю зря это, многое потеряться может за века пересказов – что поняли неверно, что рассказать забыли. В письменном виде оно надёжнее выйдет. – Ты мне скажи сколько карта, что вы намалевали, правдивости придерживаться будет?

– Месяц точно. Полтора – начнёт привирать. Три – половину проходов уже не найдёшь. Дальше хуже.

Старик хмыкнул, пробубнил под нос что-то вроде: «Ладно, не буду мешать» и ушел. Не прошло и минуты как рядом уселся Волан. День посещений прямо. Глянул на подымающееся светило и протянул мне флягу с наливкой.

Задница, даже через накидку из пушистика, уже начинала примерзать к камню, поэтому я благодарно приложился к напитку. Назад флягу не вернул, Волана и так уже пошатывало от выпитого. Глядишь ещё свалится, ноги он, как и я, свесил с края вершины вниз.

– Я когда помоложе был тоже всё суетился искал где лучше. – Начал проводник, никак исповедаться припёрся, во даёт, я отхлебнул из фляги ещё, может так интересней рассказ покажется. – В долину спустился. К добрым людям попал. Ну то дело прошлое.

Волан уселся поудобнее.

– Я вот чего. Что ж ты амадзин бьёшься так неумело? – Не исповедь, а нравоучение, ну это ближе, это по горски, а то я ни разу не слышал чтобы горец кому-то на свою тяжкую долю жаловался, не по нашенски это. – У тебя в руках что? Кинжал, да длинный нож, а машешь ты ими как твой дед мечами. Кто так делает? Нет, со стороны красиво, но… Вот встань. Бей.

Проводник тяжело поднялся, бросил мне на колени две щепки отдалённо напоминающие мои клинки и пошатываясь принял боевую стойку. Ну или думал, что принял. По мне так он сейчас сам упадёт, куда его ещё и бить?

– Давай. – Замахал Волан. – Коли, не тушуйся.

Перейти на страницу:

Все книги серии Амадзин

Похожие книги