Алый Рубин. Любовь через все времена

За руку с мистером Джорджем идти было легче. Может быть, потому, что я больше концентрировалась на моих шагах, а не на том, дрожит ли у меня рука. Наша прогулка длилась целую вечность. У меня снова было такое чувство, что мы забираемся глубоко под землю. Когда мы наконец остановились, у меня возникло подозрение, что они специально сделали пару кругов, чтобы сбить меня с толку.

Открылась и закрылась дверь, и мистер Джордж снял наконец с меня повязку.

— Мы пришли.

— Как юное майское утро! — сказал доктор Уайт. Но он сказал это Гидеону.

— Большое спасибо! — Гидеон сделал маленький поклон. — Последний писк парижской моды. Собственно говоря, я должен был надеть жёлтые бриджи и жёлтые перчатки, но я не смог себя пересилить.

— Мадам Россини ужасно недовольна, — пояснил мистер Джордж.

— Гидеон! — с упрёком воскликнул мистер де Вильерс, появившийся следом за доктором Уайтом.

— Жёлтые брюки, дядя Фальк!

— Ты же не встретишь там старых школьных друзей, которые могут поднять тебя на смех!

— Нет, — сказал Гидеон, бросая мою шляпу на стол. — Скорее я встречу там типов, которые носят расшитые розовые сюртуки и считают это высшим шиком! — Его передёрнуло.

Мне надо было сначала привыкнуть к свету, потом я с любопытством огляделась. В помещении не было окон, как и можно было ожидать, не было и камина. Машины времени тоже нигде не наблюдалось. Я видела лишь стул с парой стульев, какой-то сундук, шкаф, а на стене — выбитое в камне латинское изречение.

Мистер де Вильерс дружески улыбнулся мне.

— Тебе замечательно идёт голубое, Гвендолин. И мадам Россини очень изящно уложила твои волосы.

— Э-э-э… спасибо.

— Давайте поторопимся, а то я сейчас изжарюсь в этих шмотках. — Гидеон распахнул плащ, и стала видна шпага, висевшая у него на бедре.

— Становись сюда. — Доктор Уайт подошёл к столу, на котором находился тюк из красного бархата. Он развернул бархат и извлёк оттуда предмет, который на первый взгляд выглядел как большие каминные часы. — Я всё настроил. В вашем распоряжении три часа.

На второй взгляд оказалось, что это не часы, а какой-то странный аппарат из полированного дерева и металла, с бесконечными кнопками, клапанами и колёсиками. Все его поверхности были украшены изображениями солнца, луны и звёзд и расписаны узорами и таинственными знаками. У него была изогнутая, как у футляра для скрипки, форма, и он был украшен драгоценными камнями, причём такими здоровыми, что они вряд ли были настоящие.

— Это хронограф? Такой маленький?

— Он весит четыре с половиной килограмма, — ответил доктор Уайт, в голосе которого послышалась гордость отца, называющего вес новорождённого ребёнка. — И упреждая твой вопрос — да, все камни настоящие. Один только рубин весит шесть карат.

— Гидеон идёт первый, — сказал мистер де Вильерс. — Пароль?

— Qua redit nescitis, — ответил Гидеон.

— Гвендолин?

— Да?

— Пароль?

— Что за пароль?

— Qua redit nescitis, — сказал мистер де Вильерс. — Пароль Стражей для этого 24 сентября.

— У нас же 6 апреля.

Гидеон закатил глаза.

— Мы переместимся в 24 сентября, причём в это же здание. Чтобы Стражи не укоротили нас на голову, нам надо знать пароль. Qua redit nescitis. Повтори.

— Qua redit nescitis, — повторила я. Я никогда в жизни не запомню это дольше чем на одну секунду. Вот, уже забыла. Может быть, можно записать на бумажке? — А что это означает?

— Ты что, не учишь в школе латынь?

— Нет, — ответила я. Я учила французский и немецкий, и это было уже достаточно грустно.

— «Вы не знаете часа своего возвращения», — сказал доктор Уайт.

— Цветистый перевод, — заметил мистер Джордж. — Можно также сказать, вы не знаете, когда…

— Господа! — Мистер де Вильерс постучал пальцем по циферблату своих часов. — Наше время не бесконечно. Ты готов, Гидеон?

Гидеон протянул руку доктору Уайту. Тот открыл в хронографе один из клапанов и вложил палец Гидеона в образовавшееся отверстие. Внутри аппарата задвигались многочисленные шестерёнки и раздалось тихое жужжание, звучавшее почти как мелодия. Один из драгоценных камней, гигантский алмаз, внезапно засветился изнутри и озарил Гидеона ярким белым светом. В тот же момент Гидеон исчез.

— Улёт! — потрясённо прошептала я.

— В буквальном смысле слова, — произнёс мистер Джордж. — Теперь твоя очередь. Стань точно туда же.

Доктор Уайт продолжал:

— И думай о том, что мы тебе говорили: ты должна слушать Гидеона. Будь всё время рядом с ним, что бы ни случилось. — Он взял мою руку и вложил указательный палец в отверстие одного из клапанов. Что-то острое впилось в подушечку пальца, и я дёрнулась.

— Ой!

Доктор Уайт крепко прижал мою руку к клапану.

— Не двигаться!

На этот раз на хронографе начал светиться большой красный камень. Он залил всё вокруг красным сиянием и ослепил меня. Последнее, что я видела, была моя гигантская шляпа, забытая на столе. Затем вокруг меня потемнело.

На моё плечо легла рука.

Чёрт, как там был этот дурацкий пароль? Ква ла-ла ла-цитис?

— Это ты, Гидеон? — прошептала я.

— Кто же ещё, — прошептал он в ответ и отпустил моё плечо. — Браво, ты не упала! — Чиркнула спичка, и горящий факел осветил помещение.