Алый Рубин. Любовь через все времена.

– О нет, не надо. – Лесли прижала папку к груди.

– Давай сюда, Лесли!

– Но мне она нужна… для урока!

– Считаю до трёх…

На счёте «два» Лесли, скрипя зубами, отдала папку. Было очень неприятно, когда мистер Уитмен втолкнул нас в класс. Миссис Каунтер, очевидно, приняла на свой счёт нашу попытку прогулять занятия, потому что до конца урока она нас полностью игнорировала.

– Вы курили? – спросил нас Гордон Гельдерманн.

– Нет, балда ты этакая, – отмахнулась Лесли. – Нам надо было поговорить без помех.

– Вы прогуляли, потому что хотели поговорить? – Гордон постучал себя по голове. – В самом деле! Девчонки!

– Сейчас мистер Уитмен может прочитать всю папку, – сказала я Лесли. – И тогда он узнает, и Стражи тоже узнают, что я тебе всё рассказала. Это наверняка запрещено.

– Да, наверняка, – согласилась Лесли. – Возможно, они пришлют ко мне человека в чёрном, чтобы устранить меня, поскольку я знаю вещи, которых никто не должен знать… – Казалось, эта перспектива её взбодрила.

– А если эта мысль не такая уж и неверная?

– Тогда… я куплю тебе сегодня после обеда газовый баллончик, и себе куплю тоже. – Лесли хлопнула меня по плечу. – Пойдём! Мы не позволим взять над собой вверх!

– Нет. Нет, мы не позволим. – Я завидовала несокрушимому оптимизму Лесли. Она во всём всегда видела только лучшую сторону. Если таковая, конечно, наличествовала.

Из Анналов Стражей, 14 августа 1949 года.

15:00 – 18 :00. Люси и Пол появились в моём бюро для элапсирования. Мы болтали о реконструкции и санировании этой части города и о том невероятном факте, что Ноттинг Хилл в их время стал самым популярным и дорогим районом города (они называют это «тренди»). Ещё они принесли мне список всех победителей Уимблдона начиная с 1950 года. Выигрыши в тотализаторе я обещал направить на образование моих детей и внуков. Кроме того, я намереваюсь приобрести один-два разрушенных дома в Ноттинг Хилле. На всякий случай.

Отчёт: Люкас Монтроз, адепт 3 степени.

14

Сегодня занятия тянулись мучительно медленно, школьный обед был такой же противный, как обычно (йоркширский пудинг), и когда после двойного урока химии можно было наконец идти домой, я чувствовала себя снова готовой ко сну.

Шарлотта весь день меня игнорировала. На одной из перемен я попыталась заговорить с ней, но она заявила:

– Если ты хочешь извиниться – забудь это!

– А за что я должна извиняться? – возмутилась я.

– Ну, если ты сама не понимаешь…

– Шарлотта! Я же не виновата, что этот дурацкий ген унаследовала я, а не ты!

Шарлотта гневно сверкнула глазами.

– Это не дурацкий ген, это дар. Что-то совершенно особое. И то, что он достался тебе, – это абсолютное расточительство. Но ты просто глупый ребёнок и вряд ли можешь это понять.

С этими словами она развернулась и ушла.

– Она справится, – сказала Лесли, когда мы забирали свои вещи из шкафчиков. – Ей вначале надо привыкнуть к тому, что она теперь такая же, как все.

– Но она так несправедлива, – пожаловалась я. – Я же ничего у неё не отнимала.

– Это как посмотреть. – Лесли протянула мне свою щётку для волос. – На, возьми.

– Зачем?

– Причесаться, зачем же ещё?

Я послушно провела щёткой по волосам.

– А для чего я это делаю, собственно говоря?

– Я просто хочу, чтобы ты хорошо выглядела при встрече с Гидеоном. По счастью, тебе не нужна тушь для ресниц, потому что твои ресницы от природы офигенно чёрные и длинные…

При имени Гидеона я покраснела как рак.

– Может, сегодня я его вообще не увижу. Сегодня меня собираются послать в подвал 1956 года для выполнения домашних заданий.

– Ну, может, он встретится тебе по дороге туда или обратно.

– Лесли, я не в его вкусе!

– Он не это имел ввиду, – сказала Лесли.

– Нет, именно это!

– Ну и что? Своё мнение всегда можно изменить. Во всяком случае, сам он в твоём вкусе!

Я открыла рот и опять закрыла. Было бессмысленно отрицать это. Он был в моём вкусе. Хотя я с радостью уверила бы себя в обратном.

– Любая девчонка посчитает его крутым, – сказала я. – По крайней мере внешне. Но он всё время выводит меня из себя и… командует мной и… и он просто… просто невероятно…

– …Классный? – Лесли любовно улыбнулась мне. – Ты тоже, честно! Ты самая классная девчонка, какую я знаю. Возможно, кроме меня. И командовать ты тоже умеешь. Пойдём. Я очень хочу посмотреть на лимузин, который тебя заберёт.

Джеймс чопорно кивнул мне, когда мы поравнялись с его нишей.

– Подожди, – сказала я Лесли. – Мне надо спросить Джеймса кое о чём.

Когда я остановилась, с лица Джеймса исчезло надутое выражение, и он обрадованно улыбнулся мне.

– Я ещё раз обдумал наше последний разговор, – сказал он.

– Про поцелуи?

– Нет! Про оспу. Может быть, я всё-таки ею заболел. Кстати, твои волосы сегодня особенно красиво блестят.

– Спасибо! Джеймс, ты можешь оказать мне любезность?

– Я надеюсь, это не имеет отношения к поцелуям?

Я засмеялась.

– Тоже неплохая идея! – сказала я. – Но я насчёт манер.

– Манер?

– Ну, ты всё время жалуешься, что у меня совсем нет манер. И ты совершенно прав! Поэтому я хотела бы попросить тебя показать мне, как правильно себя вести. В твоём времени. Как надо говорить, как приседать, как – ну что ещё?