Алтарь эго

Кейт поцеловала его, давая понять, кто здесь хозяин. В институте они целовались все время, черт возьми.

– Знаете, влюбленные должны находиться в изоляции минимум шесть месяцев, чтобы не вызывать тошноту у всех, кто встречается им на пути, – сказала я фальшиво. Где-то я это уже слышала.

Кейт пошла в туалет, а я последовала за ней, закрыв дверь ногой в изношенных ботинках «Доктор Мартенс», обязательном атрибуте ночных похождений-слежек.

– Выражаясь языком опытных консультантов по семейным вопросам, ты – шлюха! Потаскушка! Двуличная распутница!

– В твоем словаре «шлюха» – это женщина, добившаяся парня, который был нужен тебе, так ведь? – Кейт попыталась прорваться мимо меня, но я загородила ей дорогу.

– Ты же говорила, что романтические отношения – злая шутка матери-природы? Или это тоже ложь?

Кейт повернулась к зеркалу, чтобы поправить новую прическу – подкрашенные волосы были убраны наверх.

– Ты же говорила, что женщина нуждается в мужчине, как корова в скотобойне.

– Но Джулиан не просто мужчина.

– Нет, не просто. Он мой мужчина.

– Бекки, спустись на землю и собери свои мозги. – Она поправила плечики свитера. – Джулиан больше не хочет тебя видеть. По крайней мере, если ему не угрожать электрическим стулом или не натравливать на него немецкую овчарку. Он больше не любит тебя.

Вот две самые жуткие вещи, которые можно сказать женщине.

1) «Ау – слышишь эхо?» – во время орального секса.

2) «Я больше тебя не люблю».

Я опустилась на холодные плитки пола и забилась в угол. Лгала ли она? Должно быть, лгала. Но что я могла поделать? Я продолжала говорить Джулиану, что он любит меня, но он мне не верил! Испробовав все возможные способы убеждения «вернись-ко-мне-ты-любовь-всей-моей-жизни»: мольбы, унижения, анонимные угрозы, бросания под его машину, я поняла, что настала пора переходить к более радикальным мерам, и решила усилить наблюдение за ним. Взяла напрокат микроавтобус и дежурила у его дома утром, днем и ночью. Никогда не покидала свой пост, даже когда заклинивало сиденье и я скрючивалась, как краб, согнув колени, шаря отмороженными руками на уровне приборной доски.

Когда микроавтобус стал мне не по средствам, я наняла сообщника. Анушка, из-за храпа Дариуса страдающая бессонницей, была вполне подходящей кандидатурой. Ее «мерседес» резко затормозил, влетая на парковку для инвалидов на Коннот-роуд. Анушка заглушила мотор.

– Энни, здесь нельзя парковаться.

Она с сомнением посмотрела на меня.

– Можешь считать меня старомодной, но мы занимаемся преследованием. Мы уже нарушили четыреста правил, и за это нас могут посадить в тюрьму, а ты волнуешься о том, что нас оштрафуют?

– Боже! – вскрикнула я, сфокусировав свой бинокль. – Он отдал ей целую полку в ванной!

– Целую полку? Куколка, это, наверное, серьезно, – Анушка вырвала у меня полевой бинокль.

– Черт возьми! Мне кажется, она собирается к нему переехать. – Я отстегнула ремень безопасности. – Пойду посмотрю поближе.

– Никуда ты не пойдешь. Ты просто одержима мыслью вернуть своего бывшего мужа. Это уже и так зашло слишком далеко, Бекки. – Анушка заперла двери машины. – Тебе нужно жить своей собственной жизнью.

Я пробовала, правда. Я старалась. Но я чувствовала себя вырванным из книги листком и мечтала снова стать страницей. Без Джулиана мир казался выцветшей черно-белой фотографией.

Что нужно сделать сегодня: 1) Перестать думать о Джулиане. 2) Перестать думать о Джулиане. 3) Купить Джулиану дорогой подарок. 4) Забраться в дом, чтобы узнать, переезжает ли моя лучшая подруга к моему мужу.

– Я не могу, Энни. Я пробовала.

– Но в этом есть что-то положительное, куколка, ты же знаешь.

– Что?

– Если они действительно съедутся, ты сэкономишь на рождественских подарках.

Анушка не поддавалась обработке. Взяв ее на буксир, я стремглав понеслась к моему бывшему дому. Целый час мы шлялись туда-сюда, стараясь держаться на расстоянии от сексуально озабоченных собак и плотоядных мошек. Было промозгло и ветрено.

– Мне холодно, – ныла Анушка.

– Ш-ш-ш.

– Пойдем отсюда.

– Нет.

– Бекки, собака уже обслюнявила мне всю ногу! – деликатно сказала она.

Кусая внутреннюю сторону щеки, чтобы не зарыдать, я обернулась на городской ландшафт с высящимися небоскребами и памятными местами, куда мы ходили вместе.

Когда Джулиан и Кейт наконец-то ушли – прогуливаясь под руку, как я с болью отметила, – и летний свет стал медленно угасать, я с трудом повернула ручку окна в прачечной, которая, как я знала, была сломана.

– Бекки! Когда ты сказала, что хочешь поближе посмотреть, я не думала, что ты собираешься вламываться в дом. Я точно сваливаю отсюда!.. Тебе должно быть известно, что так не делают, куколка.

Я уже наполовину влезла в окно, когда увидела, что моя напарница нажала на педаль газа. Карабкаясь и стараясь найти точку опоры, я поцарапала ногу и, громко ругаясь, обдумывала настоящую жизненную мудрость, которую я извлекла за последнее время: ни одна женщина, даже умудренная опытом, не застрахована от самых несусветных глупостей.

32 Воспоминания о прошлых флиртах