Алпамыш

Весь народ зовут к себе на брачный той:

Каждый будет гостем — знатный и простой!..»

Пиршеству такому кто не будет рад?

И течет народ на пир — и стар, и млад.

Люди там друзей встречают и родню, —

Встретятся — за много лет поговорят.

Тайча-ханом был обобран Байсары,

Был унижен, в прах был попран Байсары, —

Но и он прийти на пир не опоздал:

«Встречу Алпамыша», — так он рассуждал, —

«О Барчин услышу!» — так он рассуждал.

Алпамыш — как только дядю увидал,

Бросился к нему — объятия раскрыл, —

За него душою он, как сын, страдал.

Старый Байсары тут волю сердцу дал, —

Встречею такой растроган, — зарыдал.

С трона встав, к нему и Кайкубат спешит:

Он к его ногам упал во прах лицом,

Руку целовал и называл отцом.

За руку ведет он Байсары на трон,

Угодить ему старается во всем.

Не всегда же был он ханом, Кайкубат, —

Был у Байсары чабаном Кайкубат, —

Преисполнен он сочувствия к нему.

Принести велит он записи казны,

Записи казны тотчас принесены, —

Кайкубат в них строгим оком заглянул:

Скот, что отнят был у Байсары Тайчой,

Значился в особой описи большой.

Кайкубат всю опись тут же зачеркнул —

Байсары бедняге скот его вернул.

Счастью Байсары предела-меры нет:

Озарен утехой дней его закат, —

Он в почете снова, снова он богат, —

Жив-здоров да будет славный Кайкубат!..

Той меж тем идет своею чередой, —

Ублажен народ отменною едой.

Вот уж на исходе многодневный той, —

Разъезжаться начал по домам народ;

Старый Байсары уехал с торжества.

Кайкубат дела правления берет, —

Грозные кому-то говорит слова:

«Пес да не дерзнет ступать по следу льва!

Да засохнет враг, как старая трава!»

Калмык

и

, услышав это, говорят:

«Этот шах-пастух — не так уж простоват, —

Он себя еще покажет, Кайкубат!»

Время полдня было. То, чего не ждал

То народ, при этом бывший, увидал:

Кайкубат вскочил — ногами топать стал,

Беку Алпамышу оплеуху дал,

За руки схватил, потребовал аркан,—

По рукам связав, толкнул его: «Ступай!»

Гонит-загоняет снова в тот зиндан!..

Калмык

и

в испуге: «Этот новый хан,

Судя по делам, — какой бедовый хан!

Алпамыш-батыр, гроза всех калмык

о

в,

Молча принимает столько тумаков

И — при всем народе — кротко, как баран,

Сам себя дает опять загнать в зиндан!

Ведь, оказывается, что он таков,

Свежеиспеченный этот хан-чабан!

В трепет он повергнет всех своих врагов!

Если не щадит он друга своего,

Нам-то от него придется каково!

Алпамыш страну калмыцкую потряс, —

Этот Кайкубат — страшней во много раз!..»

А что эту хитрость и придумал сам

Вместе с Кайкубатом Алпамыш-Хаким, —

В голову прийти могло ли калмык

а

м?

Кайкубат уходит, люди вслед за ним

Тоже разбредаться стали по домам.

Наступает вечер, люди мирно спят, —

Возвращается к зиндану Кайкубат:

Алпамышу он привел коня его,

На коне оружье и броня его:

Кайкубат в зиндан с опаскою глядит, —

Видит — Алпамыш спокойно там сидит.

Тут ему канат спускает Кайкубат,—

Свит из десяти арканов был канат:

Тянет из зиндана друга молодец,

Вытянул с большой натугой, наконец.

Так освобожден был снова Хакимхан.

Другу Алпамыш сердечно говорит:

— Хитрость удалась отлично, — говорит; —

Худо б нам пришлось, конечно, — говорит, —

Если б ты моим советом пренебрег;

Жить с врагом нельзя беспечно, — говорит; —

Смирны калмык

и

не вечно, — говорит, —

Если бы не нашей хитрости урок,

Власть в чужой стране ты б удержать не мог:

Захотят тебя от трона отрешить, —

Смертное насилье могут совершить.

Поступив со мною так, как поступил,

Уваженье вражье ты себе купил,

Шахское свое величье укрепил…

Стали тут друзья прощаться — здоровья-благополучия друг другу желать, — говорит Алпамыш Кайкубату еще такое слово на прощанье:

— Осень иссушить цветы да не спешит,

Разума тебя господь да не лишит!

Слово мое — просьбу, друг мой, не забудь:

Я тебя прошу — отправься как-нибудь

К Байсары, к упрямцу-дяде моему,

Мой совет-наказ ты передай ему:

Что ж он, непутевый, думает себе,

К племени-родне не едет почему?

Силой иль обманом — разуму-уму

Старика наставь, — и выехать заставь…

На пути далеком есть Байсун-страна,

Всех земель на свете мне милей она.

Родину мою, родню мою опять

Только вспомнил, — сколько слез я лью опять!

В этот край родной направлю я коня.

Друг мой, Кайкубат, не забывай меня!

На прощанье руку дай свою опять!..

Кайкубат в ответ Алпамышу такое слово сказал на прощанье:

— Наказанья неба цветникам не знать!

О твоем отъезде калмык

а

м не знать!

Ночью выезжай, чтобы врагам не знать.

Если калмык

и

узнают — горе мне!

Амальдары все изменят вскоре мне, —

Что убьют меня — уверен я вполне.

Боевой твой реет над тобой стяжок,

Хваткой ястреба владеет мой дружок,

Силою тигриной друг мой наделен,

Смелым сердцем барса обладает он.

Светоч мой угас — ты вновь его возжег.

Будь здоров, твой путь благополучен будь.

Дальним переездом не измучен будь:

Свой народ, страну свою благоустрой:

Дружбу Кайкубата вспоминай порой:

Славься — возвеличься, мой батыр-герой!..

Так они простились темным вечерком.

Бедный Кайкубат побрел к себе тайком.

Алпамыш-батыр, на родину влеком,

Скачет ни одним не встречен калмык

о

м.

Думают враги — он в яме, Алпамыш, —

Дальними летит путями Алпамыш…

Песнь четвертая