Алмазы Таимбы

Ветер шумел в ушах, движок тарахтел хоть и не так громко, как Вихрь, но тоже не поговоришь на ходу. Лодка шла заметно медленнее, но и спешить, как понял Иван, им особо некуда. Что такое десяток километров здесь да пяток по Таимбе – ерунда.

Так и вышло – до устья лесной речушки добежали меньше чем за час.

Глава 3

Берег Тунгуски зеленел высокой сочной осокой. Сбавив скорость, Иван медленно завёл лодку в речку, и тут же ему захотелось матерно выругаться: метрах в сорока от впадения в Тунгуску течение преграждал залом. Несколько стволов, заплетясь мшистыми ветками, перекрыли проход. Заглушив двигатель, Иван направил лодку к берегу, одновременно вопросительно глянув на Тоню, признавая её опытность.

– Не повезло. – Тоня привстала, собираясь выскочить на землю. – В этих местах в конце лета никто не ходит. А так бы давно разобрали.

К счастью, тонкоствольные лиственницы вперемежку с редкими желтеющими берёзками здесь отступали от реки. Берег, заросший травой в человеческий рост, через пару шагов резко поднимался, образуя обвалившийся песчаный склон. И здесь не славу богу. В лес просто так не попадёшь, придётся карабкаться. Лодка, шурша осокой, мягко прижалась к земле.

Тоня, спрыгнув, подтянула посудину за нос. Иван, выбравшись следом, помог. Подхватив верёвку, в один приём завернул её за тонкий комель тонкоствольной берёзки. Девушка глянула на него одобрительно:

– Доставай топор, рубить пойдём.

Топор нашёлся в коробке с инструментом.

На берегу притоптали высокую траву. Постояли, раздумывая. Тоня молчала. Похоже, решила предоставить право решать мужчине. Во всяком случае, Иван понял её именно так. Коротко глянув на женщину, Иван быстро разделся до трусов. Стесняясь своего мягкого, даже немного рыхлого тела, неловко переступил с ноги на ногу. Ничего не поделаешь, современная геология это уже давно не походы по горным тропам и медвежьим углам, а обычная работа с документами в конторе. Даже татами забросил в последние годы. Все времени нехватка. Хотя что перед собой лукавить, просто лень победила.

Тоня окинула коротким взглядом расплывшуюся фигуру Ивана и чуть не фыркнула. Ну, совсем не в её вкусе. Но вслух, конечно, сказала другое:

– Правильно, можешь и трусы снять, а то потом где сушить?

Он не сразу понял, что она шутит. И вид имел в этот момент наверняка ошарашенный. Выждав паузу, она тихонько захихикала.

– Да ну тебя. – Иван слегка обиделся.

Поёживаясь, он сполз в реку.

У затора они провозились больше часа. Вода ледяная, ноги сводило уже после пяти минут работы. Хорошо, хоть не глубоко, немногим выше коленей у берега и по грудь на середине. Тяжёлые намокшие стволы поддавались с трудом. Тоня на берегу принимала бревна, оттаскивая в сторону. Пару раз, расцепляя ветки, он ухнул по шею. Пришлось тут же выбираться на берег и там у костерка, разведённого Тоней, отогреваться. Хотя бы частично. Оба беспокойно поглядывали на закатывающееся солнце. Сумерки вальяжно опускались на притихшую тайгу, и Иван невольно начинал торопиться. Когда уже показалось, что всё, проход готов, скользкий топор подло выскочил из ладони. Булькнула вода, и он пропал во взбаламученном облаке. Тоня только руками всплеснула. Виновато глянув на проводника, Иван набрал полную грудь воздуха. Ещё минут пять искал инструмент. Вылез, стуча зубами, покрытый пупырышками с пяток до головы.

Тоня подкинула пару веток в костёр, и огонь затрещал веселее.

Пристроившись на корточках у огня, Иван долго не мог согреться. Темень навалилась неожиданно. Короткий северный день сдался без предупреждения, и в небольших небесных окнах выглянули редкие звёздочки. Вздохнув, Тоня вытянула из сумки спальник:

– Ночуем здесь, по темноте не пойдём.

– А почему? – Иван уже реже стучал зубами, огонь потихоньку отогревал.

– Опасно. Можно на корягу наткнуться, лодку потерять хочешь? – дождавшись отрицательного движения головы, она подтянула ружьё поближе. – Доставай свой спальник и сразу залезай. Я подежурю пока.

И не подумав спорить, Иван с трудом распрямился.

Мясо, запаковав в плотный пакет, Тоня опустила в воду. Заметив вопросительный взгляд Поддубного, прокомментировала: «В холодной воде не испортится».

– А что, ужинать не будем?

Тоня отозвалась, поправляя молнию спального мешка:

– Если невтерпёж, там, в сумке, возьми чего-нибудь. Хлеба с колбасой. Я не хочу.

После купания в ледяной воде есть хотелось, будто неделю голодом морили, и Поддубный думал недолго. Отломив здоровенный кусок хлеба и откромсав колбасы, уже жуя, залез в уютное нутро спальника. Поёрзав, устроился поудобней. Небо, большей частью затянутое тучами, ощутимо тяжёлое, недружелюбно придавливало кроны деревьев, словно хулиган, прижимающий коленом побитого им младшеклассника. Ветерок, шелестя, гулял в траве. Иван закрыл глаза.