Алмазы шаха. Повести, роман

Наверное, минуту он стоял, задыхаясь, пытаясь прийти в себя. Наконец, втиснувшись между людьми, сделал несколько шагов. Остановился дальше пройти было невозможно. Никто не обратил на него ни малейшего внимания. Люди стояли, стиснутые со всех сторон; задние, пытаясь увидеть, что происходит там, в центре толпы, вытягивали головы, пытаясь оттеснить передних. Но передние, как вскоре понял Анри, тоже были целиком поглощены зрелищем, разворачивающимся перед ними.

- Бесполезно… сказал кто-то под самым ухом Анри. - Прошло слишком много времени…

- Подожди… ответил робкий женский голос; в этом голосе Анри почудились рыдания. - Это же Нгеба… Нгеба… Он сможет… Сможет…

Нгеба. Анри знал это имя. Он видел этого старика в прошлый приезд. Ему объяснили, что Нгеба - главный колдун и знахарь деревни. Пытаясь рассмотреть, что происходит впереди, сделал несколько отчаянных движений. В конце концов это помогло: он оказался настолько близко от первых рядов, что увидел в просвете между шеями и затылками то, что происходило сейчас там, на небольшом пространстве, окруженном людьми.

Там лежала Ксата - на спине, с закинутой головой. Лежала на небольщом, не выше полуметра, возвышении. Лишь вглядевшись, Анри понял: возвышение состоит из нескольких тесно прижатых друг к другу мешков, наполненных, судя по всему, чем-то мягким. Сверху мешки были накрыты сложенным вдвое покрывалом. На них и лежала Ксата. Обнаженная; лишь накидка, которую Анри хорошо знал, накрывала тело Ксаты от пояса до колен. Рядом с Ксатой на корточках сидел Нгеба - старик, выглядевший удивительно дряхлым, с изборожденным морщинами лицом. Нгеба был одет в длинный, спадающий до земли балахон. В момент, когда Анри увидел его, Нгеба вялыми, какими-то, как ему показалось, неохотными движениями мерно поднимал и опускал руки Ксагы. Рядом с Нгебой, обняв себя за плечи, стояла Зуфата - старуха, давшая когда-то Анри возможность первый раз увидеть Ксату.

Наконец, подняв руки Ксаты в последний раз, Нгеба осторожно опустил их - так, что они остались лежать вытянутыми вдоль туловища. Взяв край балахона, медленно, очень медленно вытер им мокрое от пота лицо. Встав, посмотрел на Зуфату:

- Попробуй ты. Попробуй. - Добавил незаметно: - Мертва.

Но то, что его губы сказали «мертва», наверняка поняли все. Белки глаз Зуфаты закатились. Она как-то отстранение замотала головой.

- Попробуй, - повторил Нгеба. - Зуфата!

- Нгеба… Я не могу… Не могу…

- Ладно… - Нгеба посмотрел на Ксату. - Передохнем. И я попробую снова. Принеси пока новую мазь. Новую, слышишь?

- Бесполезно… - прошептал мужской голос под самым ухом Анри. - Она мертва… Мертва…

Не выдержав, Анри крикнул:

- Пустите! Пустите меня к ней!

Толпа повернулась в его сторону. Люди смотрели на него с угрозой. Сейчас он всей кожей, всем своим существом ощущал их угрюмую ненависть. Но удивительно, эта ненависть как будто его не касалась. Он был вне ее.

Наконец кто-то из задних рядов крикнул:

- Что мы смотрим! Надо его убить! Убить!

Толпа качнулась. Что ж, подумал Анри, пусть они убьют меня, пусть. По крайней мере я не буду испытывать того, что испытываю сейчас, - пустоты. Эта пустота хуже всего. Лучше смерть, чем эта бессмысленная пустота.

Он стоял, вглядываясь в толпу. Наконец заметил: первые ряды, отделявшие его от Ксаты, раздвинулись.

Нгеба подошел к нему. Несколько мгновений старик вглядывался в Анри. Наконец сказал:

- Пусть пройдет. - Помолчав и отвернувшись, добавил тихо: - Иди. Посмотри на нее и уходи. Сразу уходи.

Анри двинулся сквозь толпу. Подойдя к возвышению, присел.

Глаза Ксаты были открыты, подбородок неестественно задран вверх. Он смотрел на Ксату, пытаясь понять: что же отражается сейчас в ее глазах? Боль? Страх? Растерянность? Нет, в ее глазах не было сейчас ни того, ни другого, ни третьего. Сейчас в ее глазах не отражалось ничего, в них было только безразличие.

Он почувствовал прикосновение чьей-то руки. Подняв голову, увидел Мишеля.

- Пошли, - сказал Мишель. - Пошли, Анри.

Они молча прошли сквозь толпу. Двинулись по пустой деревне. Анри ничего не понимал, кроме одного: Ксаты уже нет. Нет и никогда больше не будет. Он шел и видел ее пустые глаза. Глаза, в которых стояло безразличие…

Пройдя сначала по мосткам, а потом сквозь береговые заросли, они вышли к ожидавшему Анри «ниссану». Такси стояло там же, где его оставил Анри. Подойдя, Мишель пригнулся. Вгляделся в водителя. Сказал:

- Прошу тебя учесть одно: это мой брат. Отнесись к нему с пониманием, хорошо?

В глазах водителя отразился испуг. Правда, он тут же постарался этот испуг побороть:

- Я бы в любом случае отнесся к нему с пониманием. Твой брат может это подтвердить.

- Верю. - Мишель подождал, пока Анри сядет рядом с водителем. Захлопнув дверцу, сказал в окно: - Анри, значит, ты все понял? Ты ждешь нас там, где я тебе сказал. Понял?

Слова Мишеля доносились до Анри будто сквозь пелену. Лишь когда Мишель повторил свой вопрос, он с неимоверным трудом смог выдавить лишь одно слово:

- Понял.

Включив мотор, водитель посмотрел на Анри:

- Месье, а девушка? Подождать ее?