Алмазы шаха. Повести, роман

Минут пять Анри вслушивался в раздававшиеся в трубке неясные шумы и голоса. Наконец среди мешанины из слов, фраз и разрозненных восклицаний ему удалось разобрать: «Переговорный пункт Теком? Да, мадемуазель Ксата Бангу… Здесь? Не понимаю, она пришла или нет? Пришла? Так в самом деле пришла? Алло, Теком… Теком…» Слова снова превратились в бессвязную мешанину. Вслушиваясь в нее, Анри подумал: ведь слова телефонистки «Так в самом деле пришла?» могли означать, что Ксата действительно пришла на переговорный пункт. Господи, повторял он про себя, только бы она пришла. Только бы пришла. Господи, сделай гак, чтобы она пришла.

Наконец шум в трубке пропал, и он услышал голос телефонистки:

- Месье Дюбуа?

- Да, мадемуазель.

- Кажется, вам повезло, ваш абонент наконец явился. Не отходите от трубки, я соединю вас с Африкой напрямую.

Постаравшись справиться с колотящимся сердцем, он выдавил:

- Хорошо.

- Но предупреждаю, слышимость очень плохая.

- Ничего. Огромное спасибо, мадемуазель.

- Все, говорите.

- Алло? - сказал он в трубку. - Алло, Ксата? Ксата, ты слышишь меня?

Несколько секунд трубка отдаленно шумела; наконец он услышал пробившийся сквозь ватный треск слабый голос, в котором сразу узнал голос Ксаты:

- Алло, это Париж? Алло, Париж! Вы слышите меня?

- Ксата, это я, Анри. Ксата, ты слышишь? Это Анри.

- Анри?

- Да, Анри. Анри Дюбуа, если ты помнишь.

- О, Анри… - она замолчала.

- Ксата, если бы ты знала, как я рад, что слышу наконец тебя.

- Да? Я тоже. - Шум стал тише, так что последние слова он разобрал вполне отчетливо.

- Честно? - сказал он.

- Конечно. Только я не ожидала, что ты позвонишь.

Шум в трубке снова усилился, и он крикнул:

- Ксата, очень плохо слышно, я боюсь, нас вот-вот разъединят. Как ты отнесешься к тому, чтобы я приехал в Бангу и забрал тебя в Париж?

- Меня в Париж? Ты?

- Да? И мы сразу же поженимся! Ты меня слышишь? Я не могу без тебя. Ксата, ты понимаешь? Мне очень плохо без тебя, ты слышишь?

Трубка молчала. В мембране сейчас не было слышно ничего, кроме треска. Выждав, он спросил:

- Ксата, ты где?

- Я здесь. Просто я даже не знаю, что тебе сказать.

- А что тут говорить? Скажи прямо: ты любишь меня?

Она не ответила, и он повторил:

- Ксата, ты слышишь? Ты меня любишь?

- Ну… да. Ты же знаешь.

- Теперь знаю. Но тогда все гораздо проще. У тебя ведь есть французский паспорт?

- Французский паспорт? Вроде есть. Есть, только я не знаю, где он лежит. Мама его куда-то спрятала.

- Держи его наготове. Я приеду за тобой, и мы сразу же улетим назад, в Париж. Слышишь?

- И… когда же ты хочешь приехать?

- Сейчас. Прямо сейчас. То есть, конечно, нет, сегодня это уже наверняка не получится, просто я хочу забрать тебя как можно скорей… Давай так: я прилечу за тобой завтра?

- Анри, просто не знаю, что тебе сказать. Все это так неожиданно…

- Ксата, завтра я буду в Бангу. И ты будешь ждать меня, ты слышишь? Ты будешь меня ждать? Ксата?

- Ну… да.

- Все. Я люблю тебя.

- Я тоже.

Сообщив телефонистке, что разговор окончен, он нажал отбой. Подумал: кажется, мир снова начал улыбаться ему.

Жильбер заканчивал завтракать, когда раздался телефонный звонок. Звонил Марсель; услышав голос Жильбера, он сказал без всяких предисловий:

- Жиль, есть кое-какие новости, я зайду?

- Давай, только ты где?

- Внизу, у твоего подъезда.

Марсель появился через три минуты. Усевшись за стол и закурив, сказал:

- Ланглуа раскрылся. Он дал понять Пикару, что уверен: убийца скрывается среди окружения Дюбуа. Сегодня Ланглуа зашел также ко мне и сообщил, что абсолютно убежден: убийцу Дюбуа надо обязательно искать или среди работников конюшни, или в рядах телохранителей. Пикар сказал мне, что с утра Ланглуа пел ему ту же песню.

- Значит, окружение Дюбуа, на которое катит бочку Ланглуа, отпадает.

- Да. Во всяком случае, копать сам под себя Ланглуа никогда не будет.

- Что ж, может, это даже хорошо. Сокращается круг поисков.

Марсель покрутил сигарету. Покачал головой:

Сокращается круг поисков… А тебе не приходит в голову, что мы оказались в тупике? Телохранители не отходили от Дюбуа ни на шаг. Да и потом, в жокейской все на виду. Там даже пальцем нельзя шевельнуть, чтобы это все не увидели. Нет, Жиль, как хочешь, но подменить незаметно коробочку в жокейской было просто невозможно.

После того как Марсель ушел, Жильбер занялся мытьем посуды и уборкой квартиры. Закончив, начал, как обычно, готовить оружие. Однако вскоре это занятие было прервано попискиванием телефона; сняв трубку и отозвавшись, он услышал голос Нгалы:

- Жиль, Анри сейчас улетает в Бангу. Прямо сейчас, ты понимаешь?

- В Бангу? Зачем?

- За Ксатой. Он вбил себе в голову, что должен привезти ее сюда. И жениться на ней. Ксата только что разговаривала с Анри из Текома. По вызову.

- Из Текома? - Жильбер застыл. Еще через мгновение его прошиб холодный пог. Черт, подумал он, ведь Теком находится на нейтральной территории. И он хорошо знает, что этот переговорный пункт набит балиндовскими стукачами.

- Жиль, ты что? спросила Нгала.

Откуда Анри вообще узнал про Теком?

- Я ему сказала.