Алмазы Карибского моря

Так, город в Днепропетровской области, расположен на берегу Каховского водохранилища, то есть фактически на правом берегу Днепра. Население – сто с чем-то тысяч. В Средние века там размещалась какая-то по счету Запорожская Сечь. Там был избран гетманом Богдан Хмельницкий, похоронен легендарный кошевой атаман Иван Сирко. Бла-бла-бла, бла-бла-бла. На панорамной фотографии – россыпь одинаковых серых пятиэтажек, торчащих из зелени.

– Поплывем в Черное море? – уточнил Быков, закончив беглое изучение материала.

– Да, – кивнул Майкл, собирая вещи и бросая их в сторону открытого чемодана.

– А потом?

– В Средиземное, естественно. Иначе как еще попадешь в Америку из Никополя?

– То есть намечается плавание?

– Ты удивительно догадлив.

Ответ был пропитан саркастическим ядом, но Быков не удержался от следующего вопроса:

– Через Атлантический океан?

Майкл посмотрел на него, как на кретина, и кивнул. Джоан насмешливо фыркнула.

– Понятно, – пробормотал Быков.

На самом деле ничего ему понятно не было. Совсем. Он находился в полном недоумении и терялся в догадках, но неожиданно это ему понравилось. Впереди его ожидала какая-то тайна, а что бывает интереснее тайн? Только приключения.

– Когда вылет? – деловито осведомился Быков.

– Через три часа, – сказал Майкл, сверившись с таймером.

– Тогда я за вещами.

– Давай, Дима, – сказала Джейн. – И помни: если ты надумаешь сбежать, никто тебе претензий не предъявит.

– Я не сбегу, – пообещал он.

И это было чистейшей правдой.

Глава 5 Экскурс в историю

Из Китая в Запорожье прямиком не попадешь, нужны обходные пути. Пришлось лететь сначала в Стамбул, а это, знаете ли, семь с половиной тысяч километров и полсуток пути. К счастью, Майкл Чернов расщедрился на бизнес-класс, так что полет проходил с максимальным комфортом.

Еще в аэропорту Быков спросил, сколько он должен за билеты, но Майкл широким жестом отверг его предложение.

– Потом рассчитаемся, – сказал он.

Очутившись в салоне «Эйрбаса», Быков спросил себя, почему до этого дня он никогда не летал бизнес-классом. Потом нашел в интернете стоимость одного билета и решил, что лично ему дополнительный комфорт не нужен. Ни этот простор, ни удобный столик между креслами, ни возможность сидеть или полулежать в любой позе, ни пульт с доступом к любым масс-медиа, ни особо радушное отношение стюардесс. Хотя, конечно, это были проделки той самой пресловутой жабы, которая нас давит, когда нам жалко расставаться с деньгами.

Отсек для богатых путешественников был заполнен лишь наполовину, так что Быкову выпало сидеть одному. Регулируя кресло, которое сгодилось бы для командного центра управления какого-нибудь межпланетного корабля, он с удовольствием вспомнил, что здесь его непременно накормят вкусным обедом, а потом еще поднесут порцию-другую виски или бокал хорошего вина, и оно будет не рисовым, нет, черт возьми, не рисовым, а виноградным, каким и положено быть этому напитку.

Самолет мягко тронулся с места и, ускоряясь, побежал по бетонной полосе. Находясь в приподнятом настроении, Быков проводил землю взглядом и через несколько минут уже видел перед собой лишь сплошное поле белых облаков, которые только снизу воспринимались как темные дождевые тучи. Здесь, наверху, светило солнце и за ослепительной синевой небосвода угадывалось близкое присутствие космоса.

Подошел Майкл, по-хозяйски расположился рядом и без перехода спросил:

– Кто такой Сагайдачный, знаешь?

– Знакомая фамилия, – сказал Быков, хмуря лоб.

– Несет Галя воду, коромысло гнется…

– Какая Галя?

– Украинские песни любишь?

– Не то, чтобы очень.

– Ой, на гори та й жнэци жнуть, – немелодично пропел Майкл и пояснил: – Это песня про Сагайдачного. Народная. Гей! Долю-долю, гей! Казаки идут.

Он рассмеялся, видя замешательство собеседника. Но не напрасно Быков обладал поистине энциклопедическими знаниями и память имел феноменальную.

– Есть! – воскликнул он. – Вспомнил. Сагайдачный, про которого эта песня, был казацким атаманом. Запорожская Сечь, верно? «Повернысь до нас, Сагайдачный, брось тютюн та люльку, необачный». Что-то в этом роде. Причем, что характерно, он был не эпическим героем, а реальным историческим персонажем. Существование Петра Сагайдачного подтверждается летописями Речи Посполитой, Османской Порты и Российской империи…

По мере того как Быков говорил, из глубин его памяти всплывали все новые и новые сведения и собирались воедино, наподобие косяка рыб.

Настоящая его фамилия была Коно… Коне… Конашевич, вот. На свет он появился где-то в конце шестнадцатого века в каком-то селе на Львовщине. По происхождению был шляхтичем, хотя и украинского происхождения. Далее шел пробел или затемнение, как вам будет угодно, а году этак в 1600 объявился наш Петр в Запорожской Сечи, где по казацкому обычаю отказался от родового имени и получил от товарищей прозвище Сагайдак – от названия чехла для лука.