Альма

— Ищи ветку с листьями! — крикнул я. — Или сломай тонкое деревце!

Между тем у меня на поверхности уже оставалась одна голова, я только что не пускал пузыри. Последнее, что я помню, — мне в лицо тычутся ветки с листвой. Как я за них ухватился и как Альма вытащила меня — не помню. Очнулся я уже на твёрдой земле. Альма, отчаянно пыхтя, давила мне лапами на грудь, словно делала искусственное дыхание. Заметив, что я открыл глаза, Альма лизнула меня в нос и облегчённо вздохнула. Я приподнялся и обнял свою спасительницу.

А сумерки всё сгущались, нас стали донимать комары, мы оба дрожали — я от прилипшей мокрой одежды, Альма — от страха перед темнотой; она всё время прислушивалась к лесным звукам и пугливо озиралась. В общем, мы оказались в положении хуже не придумаешь. Но надо было что-то делать. Я поднялся, нашёл корзину с несколькими грибами (большинство выпало после того, как я отшвырнул её) и сказал Альме:

— Где-то здесь должна быть деревня, надо обойти болото.

Альма принюхалась и покачала головой:

— Я не чувствую никакого жилья, за болотом снова начинается лес.

Присмотревшись, я и в самом деле разглядел за "поляной" деревья.

— Пойдем назад через лес, я найду дорогу к посёлку, — пролаяла Альма. Мне ничего не оставалось, как подчиниться ей.

Мы углубились в ночной лес. Я брёл за Альмой и видел перед собой только её жёлтый пушистый хвост. То и дело меня по лицу хлестали ветки, руки обжигала крапива; несколько раз я спотыкался о корни и падал — тогда Альма останавливалась и поджидала меня.

Через час с небольшим, чётко выдерживая направление, словно по компасу, Альма привела меня к посёлку, именно к нашей улице, где мы входили в лес. Но гораздо больше меня поразило не это, а мужество Альмы — то, что она в трудной ситуации преодолела страх перед темнотой. И не паниковала, а действовала трезво, решительно. Это, скажу вам, качество настоящих героев.

Глава двадцатая Чудеса в нашем посёлке

Нашим посельчанам свойственно чувство прекрасного. Гришка с Мишкой построили дворец из глины, бухгалтерша садового товарищества сочинила стишок, сторож нарисовал Альму, мастеровитый Рахманов сотворил часовню и деревянного петуха. А поскольку в нашей местности маловато полевых цветов, посельчане разводят садовые, чтобы восполнить прекрасное. Некоторые палисадники попросту ломятся от напора цветов.

Вообще, скажу вам, наш посёлок можно назвать цветочным. Посудите сами, в дренажных канавах полно кочек с незабудками, пожарный водоём покрывают розовые цветы водяной гречихи — водоём похож на плавающий сад. На одном участке, словно десятки солнц, красуются жёлтые корзинки подсолнухов, на другом и вовсе происходят чудеса: на крапиве и лопухах каким-то странным образом вдруг появляются… тюльпаны. Одни говорят, что хозяин участка ради шутки привязывает благородные цветы к диким растениям, другие уверены, что хозяин вывел новый сорт флоры и ему, как гениальному ботанику, надо дать Нобелевскую премию.

Впрочем, чего-чего, а чудес в нашем посёлке хватает. Правда, как правило, чудеса видят те, кто хотят их видеть.

Рядом с домом Рахманова стоит маленький домишко, в который уже много лет никто не приезжает. Говорят, старики, хозяева дачи, умерли, а их детям неприглядное, ветхое жильё не нужно. Домишко весь оплетён плющом, зелёные "змейки" оплетают и стены, и крышу строения; в середине лета, когда плюш разрастается, дача полностью скрывается за листвой, не видно ни окон, ни крыльца, дача похожа на таинственный терем. Считается, заросший дом — плохой знак. Не знаю, но Гришка с Мишкой не раз говорили мне, что в даче живёт летающий дракон.

— Он по ночам облетает посёлок, — шёпотом сообщал Гришка.

— У него маленькая голова и длинный хвост, — тихо объяснял Мишка.

Как-то они меня допекли этим драконом — стали говорить, что он таскает кошек и может напасть на Альму.

— Ладно, — сказал я. — Пошли выясним, кто живёт в том доме.

Мы пришли к Рахманову, и я спросил приятеля напрямик:

— Это правда, что оттуда по ночам вылетает дракон?

— Абсолютная правда, — серьёзно подтвердил Рахманов. — Но я его заарканил. Сейчас принесу.

Он ушёл в сарай и вернулся с большим бумажным змеем. Впереди у змея висела похожая на птичью голову гайка, сзади болтался длинный хвост из мочалок.

— Вот он, красавчик, дружок моего петуха, — с гордостью заявил Рахманов. — Перед грозой я запускаю его на тонкой проволоке и привязываю к штырю, — он кивнул на железный прут в огороде. — Чтобы молния уходила в землю. А то ещё шарахнет в телевизионную антенну. Здорово я придумал, что скажете, ребята?

Мои спутники смущённо закивали.

Но происходят у нас и настоящие чудеса. Ну разве не чудо — во время дождя в посёлке появляются заколдованные места, куда не попадают водяные струи? Представьте себе — вокруг льёт как из ведра, а вы, словно под стеклянным колпаком, стоите абсолютно сухой, на вас не попадает ни капли. Гришка с Мишкой знали такие места и, как только начинался дождь, звали нас с Альмой под невидимый зонт.