Аллигат

Миссис Макинтайр сидела на софе. На её коленях лежал кот — когда только успел! — и, щурясь, млел под ласкающими поглаживаниями рук хозяйки.

Гостиная содержалась в идеальном порядке. Оклеенная модными обоями в тон обивки респектабельной мебели из красного дерева, она всегда была готова к приёму гостей. Монументальный камин с часами и узорной решёткой, стулья с высокими спинками, кресла, чайный и журнальный столики, бюро, столик для рукоделия, сверкающие начищенным зеркалом и стеклом этажерки с фарфоровыми антикварными статуэтками Каподимонте[1].

Взгляд задержался на пианино с фигурными консолями, резьбой на корпусе, двойными канделябрами и витыми бронзовыми ручками по бокам. На верхней неподвижной крышке корпуса лежала стопка нотных альбомов.

За узорной ширмой с китайской вышивкой прятался укромный уголок с книжным шкафом, оттоманкой и низким столиком с керосиновой лампой. На нём лежала открытая на середине книга. Плед в шотландскую чёрно-красно-жёлтую клетку свисал со спинки дамского кресла с крошечными подлокотниками.

Картины на стенах, ковры на полу, цветы в кадках и на напольных подставках. Многоярусная люстра с подвесками из богемского хрусталя.

Ольга отметила, что во всех комнатах, где они с Эшли побывали, царили яркие цвета, создавая атмосферу веселья и хорошего настроения. Несмотря на угрюмость и строгий нрав миссис Макинтайр, она видела в ней некогда неунывающую и лёгкую на подъём женщину, изменившуюся под бременем болезни. Как это ни печально, а боль делает людей раздражительными и ворчливыми.

Когда непрошеные гостьи остановились у входа в гостиную, хозяйка кивнула на ряд стульев у стены:

— Сядьте.

— Пожалуй, не стоит вас более задерживать, — сказала Ольга, не спеша подчиниться воле женщины, поглядывая на приунывшую Эшли. — Спасибо, что дали нам возможность посмотреть комнату.

— Вам не понравилось? — удивилась хозяйка, продолжая гладить кота. Крупный янтарь в кольце на её руке сиял тёплым светом.

— Комната чудесная. Ничего лучше я не видела, — ответила Ольга. — Но для меня… эмм… чуть дороговато. Сожалеем, что отняли у вас время.

— Вы не станете торговаться? — вздёрнула белёсую бровь Сондра Макинтайр. Её рука замерла на спине рыжего домочадца, зарывшись в густую плюшевую шерсть.

— Комната слишком хороша, чтобы бессовестно принижать её достоинства для сбивания цены, обижая этим хозяйку, — честно призналась Ольга.

Миссис Макинтайр заломила бровь и хитро прищурила один глаз:

— Три шиллинга шесть пенсов вас устроит?

Ольга лихорадочно думала: в чём подвох?

Эшли незаметно дёрнула за ручку ридикюля в руках леди и шепнула:

— Соглашайтесь.

— В чём ваша выгода? — спросила Ольга прямо. — Вы много потеряете на годовой сумме.

— Каждая большая потеря сопровождается маленькой выгодой, — усмехнулась женщина и с любовью посмотрела на кота. — Вы понравились Мистеру Шугу. Такое случается крайне редко.

Эшли снова зашептала, недоумевая:

— Мистер? Так зовут кота?

Миссис Макинтайр услышала:

— В переводе с шотландского Шуг означает Дух. Я нашла полуслепого котёнка на крыльце этого дома четыре года назад ровно на сороковой день после смерти моего Руисерта. Это был знак свыше. Его душа вселилась в крошечное тельце и вернулась ко мне в новом обличье, но таким же рыжим, огненным.

Кот спрыгнул с колен хозяйки и развалился у её ног, а Ольга вскинула брови: ещё одна сторонница теории о реинкарнации. Так же, как и граф Малгри, свято верит в переселение душ.

Сондра Макинтайр продолжала:

— Знаете, он и по характеру — вылитый мой покойный муж, бригадный генерал второго королевского шотландского драгунского полка Руисерт Макинтайр, герой Крымской войны, награждённый Крестом Виктории. Королева лично прицепила ему на грудь Крест в Гайд-парке 26 июня 1857 года.

Взяв трость с массивным набалдашником, женщина оперлась на неё обеими руками и подалась к притихшим гостьям:

— Мисс Табби, — вперила она немигающий взгляд в Ольгу, — переехать можете в любое время в течение завтрашнего дня. Оплата вносится за неделю вперёд. Ключи на красном кольце возьмёте на комоде в холле. Думаю, вам не нужно говорить, что не следует сюда приводить мужчин. Не следует хлопать дверями и громко топать. Не следует без моего позволения приглашать гостей с визитами.

Ольга не знала, радоваться неожиданному предложению или нет, и во что выльются все эти «не следует», список которых в ближайшее время, скорее всего, пополнится. Но представив, что уже завтра она будет наслаждаться купанием в ванне, отбросила сомнения.

Они ехали в кэбе по Холборн.

— Не поняла, где у генеральши находится кухня? — спросила Ольга у Эшли, вспомнив, что не приметила ничего похожего.

— В полуподвальном помещении. Видела такое. Там ещё кладовки есть и ледник. Как бы я хотела жить подле вас на третьем этаже, — мечтательно произнесла она.

— В лавке будет не хуже, — «и безопаснее», — продолжила мысленно Ольга. — К тому же, кто знает, возможно, Ньют захочет помогать мистеру Уорду с ремонтом переплётов. Выучится у него, станет переплётчиком. За эту работу всегда хорошо платят.

— Было бы прекрасно, — согласилась Эшли.