All You Need Is Kill

Я надел форму пилота. Осталось засунуть в бронекостюм руки-ноги, дальше он натянется сам. Ёнабару схватил меня за руку. Я нахмурился, увидев складки на одежде.

— Кончай тупить. Битва обойдётся без тебя. Может, враги оскорбили твоё чувство справедливости или ещё чего, но это же не повод тупо умирать? Мы с тобой обычные люди. Не путай нас с Феррелом или спецназовцами.

— Я знаю, что битва обойдётся без меня. — Я стряхнул руку Ёнабару. — Но я без битвы не обойдусь.

— Что?.. Кэйдзи… Ты реально спятил?

— Я приспособился.

На поле боя среди дыма меня ждёт Рита Вратаски. Я надел бронекостюм. Изменилось поле зрения. Загудели приводы. Лицо Ёнабару превратилось в изображение на экране. Я потратил четыре минуты.

— Если что — пеняй на себя, — тихо сплюнул Ёнабару.

Пропустив его слова мимо ушей, я выбежал из ангара. Судя по огонькам союзников на дисплее, некоторые тоже добрались до своих костюмов. Они сидели группами по двое-трое, прячась за казармами и брошенными машинами и отстреливаясь от врагов.

Нападение мимиков было крайне эффективным: солдаты до сих пор не могли действовать слаженно. Да, некоторые смогли залезть в бронекостюмы, но по-прежнему оставались толпой, а не боевым подразделением. Обычно бронепехота окружает мимиков и расстреливает с разных сторон. Отряд из пары пехотинцев не сможет убить никого.

Огоньки союзников вспыхивали и гасли, без потерь воевал только американский спецназ. Мимиков тоже не становилось меньше. Из наушников слышалась ругань, всякие отчаянные «fuck, fuck, fuck» и ни одного приказа. Такими темпами прогноз Ёнабару сбудется, и очень скоро.

— Как поступим?

— Как обычно. Всё, что нужно бронепехотинцам, — убивать мимиков.

— Я понимаю, но…

— Иди за мной, я тебя научу.

Мы ворвались в гущу врагов. Ярко-красный бронекостюм Риты Вратаски служил маяком для наших. Мы подбирали потерявшихся союзников и без лишних слов уводили за собой, чтобы собирать в одном месте. Вот наша работа.

Когда она закончится? Когда сдохнет последний мимик, вот когда.

Валькирия летала по базе «Флауэрлайн», даря солдатам надежду. Японские войска никогда в жизни не воевали бок о бок с Ритой, но при виде девушки в красном бронекостюме их отчаянье отступало, и солдаты брались за оружие. Куда бы ни направилась Рита, огонь битвы следовал за ней по пятам.

Пока Рита Вратаски в броне, она неуязвима. И вдобавок рядом с ней Кэйдзи Кирия — пока ещё смертный, но способный прикончить любого мимика. Добро пожаловать, враги человечества. Сейчас мы вам объясним, что вы пришли прямо в ад.

Мы били врагов руками и ногами, забирали патроны и аккумуляторы у павших союзников и танцевали джигу войны. Когда нам мешали здания — мы безжалостно ломали их топорами. Пороховой склад взорвали вместе с мимиками. Сломали радиовышку, превратив в баррикаду. Боевая Сука и её верный рыцарь несли смерть, от которой невозможно было спрятаться.

Рядом с горящим броневиком нам попался мимик и не успевший сбежать мужчина. Я уловил от Риты немой сигнал: этот враг — мой. Напал. Убил. Встал между рассыпающимся мимиком и человеком. Вдыхать их содержимое смертельно опасно.

Рита стояла рядом с лежащим мужчиной и смотрела по сторонам. Из-за чадящего броневика мы почти ничего не видели. В десяти метрах к югу валялся упавший металлический столб. Радар показывал кучу вражеских белых огоньков: уже скоро здесь будет целая толпа.

Нога мужчины застряла под броневиком. Он был на редкость мускулистым, с бычьей шеей, с которой свисал фотоаппарат. Да это же американский репортёр, который пришёл на физподготовку и щёлкал нас, стоя рядом с Ритой!

— Не ожидала тебя здесь встретить, — сказала Рита и нагнулась, чтобы осмотреть его ногу.

— Слишком хороший был ракурс, прапорщик Вратаски. — Грязный от копоти и масла рот репортёра изогнулся в ехидной улыбке. — Успел бы снять, Пулитцер был бы у меня в кармане. А потом меня задело взрывом.

— Ты и счастливчик, и неудачник в одном флаконе…

— Больше счастливчик, раз в аду меня навестила богиня.

— Твою ногу зажало бронепластиной. Невозможно быстро вытащить.

— Какие у меня варианты?

— Один из двух: либо валяйся тут и делай кадры, пока тебя не раздавит мимик, либо мы отрубаем тебе ногу и тащим в госпиталь.

— Погоди-ка, Рита!

— У тебя минута на размышления. Стая мимиков уже близко.

Репортёр задержал дыхание, а потом вновь заговорил:

— Можно спросить?

— Давай.

— Если я выживу… дашь мне себя нормально сфотографировать?

— Да, обещаю.

С этими словами валькирия ударила топором.

Японские войска соединились с американским спецназом спустя два с лишним часа с начала боя. Нечто похожее на линию фронта появилось уже после того, как поднявшееся с востока солнце прошло через зенит. Это, конечно, ужасное побоище, но не разгром. Многие выжили, собрались с силами и вступили в бой.

Мы с Ритой носились по всей базе, вдруг ставшей нашей ареной.

Часть 5