Альянс бунта

— Мы решили, что лучше подождем здесь, чтобы посмотреть, в каком состоянии ты вернешься. Учитывая твою вспыльчивость в последнее время.

— Чушь собачья.

— А ведь так и есть, да?

— Это его способ сказать тебе, что он любит тебя и заботится о тебе. — Элоди появляется из ниоткуда, спускаясь по лестнице, чтобы присоединиться к нам.

— Нет, это не так!

— Что за хрень? — возражаю я одновременно с Рэном, и мои щеки вспыхивают жаром.

На Элоди черная шелковая пижама, волосы взъерошены и мокрые; Рэн и его девочка, должно быть, только что закончили принимать душ. Она закатывает глаза и, пройдя мимо меня, приветствует Чейз, крепко обнимая свою подругу.

— Люблю тебя, Прес. Прости, что рассказала этому идиоту, где мы были на Аляске.

Чейз улыбается через плечо Элоди.

— Все в порядке. Я знаю, что ты сделала это только потому, что тебе не все равно. Я тоже люблю тебя, Эль.

Элоди отступает назад, глядя на нас с Рэном с притворным раздражением.

— Видите. Все просто. Почему парни такие эмоционально неумелые? Почему вы не можете просто сказать друг другу, что вы важны друг для друга?

— Мне нет никакого дела до Джейкоби.

— Этот придурок потопил мою лодку!

Чейз и Элоди обмениваются взглядами. Затем в мгновение ока лицо Чейз приобретает странный оттенок серого.

— О, боже, — шепчет она, хватаясь за живот. — Мне нужно… кажется, мне нужно…

— Фу. Гадость. Пожалуйста, скажите мне, что она не собирается заблевать весь пол.

— Заткнись на хрен, Мерси, — огрызается Рэн.

Чейз бросает на меня панический взгляд, как будто думает… Черт, я не знаю, о чем она беспокоится. Она сходит с ума. Я хватаю ее за руку и быстро веду через гостиную, вокруг дивана, через кухню, к ближайшей ванной комнате на нижнем этаже. Как только открываю перед ней дверь, Чейз падает на колени, и ее рвет, небольшое количество рвотных масс попадает в унитаз. Поглаживая ее по спине, я стараюсь не морщиться, наблюдая за тем, как она корчится, ее тело бьется в судорогах, пытаясь избавиться от того, чего там нет. Через некоторое время девушка откидывается назад, а затем опускается набок, прислонившись спиной к стене.

— Прости. Я знаю, что это отвратительно, — говорит она со вздохом.

— Сколько ты ешь?

Чейз в замешательстве сводит брови вместе.

— Что?

— Если тебя постоянно тошнит и ты не ешь как следует, то… Ты выглядишь чертовски изможденной. Ты не ешь как следует. Я вижу.

— Постоянная тошнота не очень-то вдохновляет человека на еду, Пакс, — упрекает она меня, как будто я понятия не имею, каково это — быть беременной и все время чувствовать себя отбросом. Что, конечно, не так.

Но я бы имел представление о том, как Чейз себя чувствует, если бы она не скрывала это от меня. Если бы была честна со мной с самого начала. Господи. Горечь гложет меня, но я изо всех сил стараюсь отбросить ее в сторону. Обида не поможет. Я люблю эту девушку. И буду любить ее, несмотря ни на что. Но она, черт побери, просто выпотрошила меня; мне трудно сориентироваться во всех этих чувствах, которые вызвала эта ситуация. Если я позволю своему гневу загноиться, это станет открытой раной между нами на всю оставшуюся часть наших отношений… которые, я сомневаюсь, что продлятся очень долго при таком стрессе.

Я протягиваю ей руку и выдыхаю, вытесняя все из головы. У меня будет время разобраться со всем этим позже, когда она заснет в моих объятиях, а я буду смотреть в потолок в темноте, не в силах найти себе покоя. А до тех пор я буду демонстрировать Чейз только твердую, непоколебимую, спокойную решимость.

— Вставай, Пресли Мария Уиттон Чейз. Я приготовлю тебе суп.

* * *

В этом мире есть люди, которым просто необходима хорошая порка. Мерси Джейкоби — одна из них. Признаюсь, было время, когда я бы ее трахнул. На сто процентов. Но потом произошли три вещи. Первая: Рэн стал мне братом, что, по весьма вольной ассоциации, означало, что Мерси связана со мной аналогичным образом. Второе: я с ужасом осознал, что Мерси и Рэн имеют между собой более чем мимолётное сходство — они близнецы и всё такое — и что трахнуть Мерси равносильно тому, чтобы трахнуть Рэна. И последнее, но не менее важное, до меня дошло, насколько чертовски ядовита эта несчастная девчонка, и как сильно мне хотелось выцарапать себе чертовы глаза каждый раз, когда я оказывался в ее присутствии.

Подобно дьяволице, она высасывает всю радость из кухни, ее тело расположено на стуле таким искусным, бескостным образом, которому с трудом подражают даже самые высокооплачиваемые модели, с которыми я работал в прошлом. Мерси делает это с легкостью и при этом умудряется выглядеть скучающей.

— То, что ты смотришь на меня так, будто придумываешь все способы, которыми хочешь меня убить, не поможет, — мурлычет она, осматривая свой маникюр. Она говорит с Рэном, а не со мной; не я один замышляю ее гибель.

Джейкоби нависает над кухонным островком, сложив руки на груди, на его раздражающе красивом лице выражение чистого разочарования.

— Просто выкладывай уже. Ты сказала, что пришла сюда, чтобы что-то мне сказать. Так говори.

Она обиженно надувает губ.

— Нет.

— Мерси!

— Как только я тебе скажу, ты меня выгонишь.